— Не хочу портить тебе сюрприз, — сказал Томпсон.

Я глубоко вздохнула и сняла крышку. На лоскутке ткани лежала прядь волос. Длинный густой каштановый локон, как подарок, перевязанный кусочком красной ленточки. Я подняла прядь, и она упала мне на ладонь. Один угол ткани, на которой лежали волосы, потемнел. Там было красно-коричневое пятно.

Заставив себя не измениться в лице, я бесстрастно поинтересовалась:

— И что?

— Не узнаёшь? Это младшего братишки Зееманов.

— Отрезав Даниелю волосы, крови не получишь, — заметила я.

— Точно, — он улыбнулся и рассмеялся, ерзая на стуле как ребенок, который не может дождаться завершения шутки. — Там в коробочке еще один маленький презент. Подними тряпочку.

Я положила волосы на стол, и прядь свернулась блестящим кольцом. Я не хотела поднимать ткань. Не хотела видеть, что еще они отрезали у Даниеля. Единственным утешением было то, что большинство ужасающих вариантов, проносящихся у меня в голове, не влезли бы в такую маленькую коробочку.

Я подняла ткань и упала на колени, будто меня подкосило. Передо мной был кончик маленького пальца, слишком нежного, чтобы принадлежать Даниелю. Лак на ногте был идеальным, гладким и неброским. В матери Ричарда не было ничего, не подобающего правилам хорошего тона.

Доктор Патрик поспешил покинуть стол, и его вырвало в раковину. Неожиданная слабость для врача и при этом вервольфа.

— Что там? — спросила Шерри.

Я не могла произнести ни слова.

Ответил Ашер, так как через мое плечо видел, что в коробке.

— Женский палец.

В этот момент до кухни, наконец, добрался Джейсон.

— Что ты только что сказал?

Вампир, Дональд, подал голос:

— Что ты сделал, человек?

— У нас брат и мать Ричарда, — сказал Томпсон. — Я думал, мы вас просто убьем, но платит и заказывает музыку Найли. Он хочет убрать вас с дороги, не убивая. Похоже, он считает, что если не будет пытаться тебя убить, то и ты не будешь пытаться убить его. Забавно, правда?

Я, наконец, смогла отвести глаза от пальца Шарлотты Зееман.