Из трубки неслись какие-то слова, и он снова прислушался.

— … все, что у него оставалось, — говорила Нора дрожащим голосом. Мне кажется, ты его лучший друг, Вилл. Он уже два года ждет в своем маленьком киоске, когда Рекс вернется домой. Ему, наверное, будет очень тяжело. Я считаю, что ты должен сказать ему об этом. Как ты думаешь?

Барби попытался проглотить застрявший в горле комок.

— Хорошо, — выдохнул он, — я это сделаю.

Он повесил трубку, проковылял обратно в ванную и сделал три затяжных глотка из бутылки с виски. Это позволило ему собраться с мыслями и остановить дрожь в руках. Он покончил с бритьем и поехал в город.

Старый Бен Читтум жил в двух комнатушках при газетном киоске, и когда Барби припарковался на обочине, он уже расставлял журналы на стенде. Бодрая улыбка открыла сломанный зуб.

— Привет, Вилл, — воскликнул он радостно, — что нового?

Барби молча покачал головой.

— Ты сегодня вечером занят? — Ничего не замечая, старик побежал ему навстречу через улицу, на ходу вытаскивая трубку из оттопыренного кармана. — Я не случайно спрашиваю, сегодня к ужину приедет Рекс.

Барби стоял, раскачиваясь из стороны в сторону, с отвратительным ощущением холода внутри, и смотрел, как подвижный старик разжигает трубку.

Тот продолжал:

— Не очень-то много видел я Рекса с тех пор, как он вернулся, но сейчас наш сын наверняка свою работу сделал, и я знаю, он захочет приехать. Он всегда любил мой острый говяжий суп с пряностями и горячие бисквиты с медом, еще мальчишкой его обожал. Да, я помню, и ты иной раз у нас его едал. Если есть желание, то добро пожаловать, Вилл. Я хочу позвать Рекса…

Барби прочистил горло.

— У меня для тебя плохие новости, Бен.

Бодрое оживление как будто вытекло из старика. Он задохнулся, пристально взглянул на Барби и начал дрожать. Трубка выпала из его крючковатых пальцев и разбилась о бордюр тротуара.

— Рекс? — прошептал он.

Барби снова кивнул.

— Плохо?

— Плохо. Вчера поздно вечером он ехал на машине через горы по какому-то делу Фонда и потерял управление на Сардис-Хилл. Рекс погиб. Он… он не страдал.

Долгое время Бен Читтум невидяще смотрел в пустоту. Его медленно наполняющиеся слезами глаза были такими же черными, как и у Рекса, и когда они неопределенно смотрели сквозь Барби, то внезапно казались глазами Рекса, такими, какими он помнил их по этому жуткому сну, уставившимися в страхе на свернувшегося сзади саблезубого тигра, не видя его.