Барби продолжал ехать на запад по направлению к горам, только потому что не мог повернуть назад. Фары освещали белый туман дождя, и сквозь него он увидел странную процессию. Слепая жена Мондрика, высокая и страшная, вела, свою рыжевато-коричневую собаку, стиснув серебряный кинжал. Старый Бен Читтум, как бы мертвый внутри, вертел в крючковатых пальцах трубку и пытался ее зажечь. Толстая мама Спивака, оплакивающая сына на плече толстого маленького портного. Нора Квейн с взъерошенными светлыми волосами и заплаканным круглым лицом ведет за руку малютку Пат, а та упрямо старается не реветь.

Спидометр показывал почти семьдесят. Пневматические «дворники» остановились, когда он начал подниматься в гору. Дождь заливал ветровое стекло. Грохочущая машина неслась, качаясь на мокрой мостовой, расшвыривая белые крылья воды. Внезапно из тумана вырвался фермерский грузовик без огней, и они чудом разошлись.

Скорость достигала восьмидесяти.

Он знал, что лоснящаяся белая волчица следовала по пятам — свободный комплекс разума, летящий с ветром и быстрый, как мысль. Глаза ничего не могли уловить, когда, нажимая на акселератор, он следил за размытым зеркалом, но разум воспринимал преступное намерение, исходящее из злобных зеленоватых глаз.

Горы становились выше, дорога круче, но он не тормозил.

Это была дорога, по которой огромный саблезубый тигр гнался за Рексом Читтумом. Барби вспомнил, как видели ночные горы глаза тигра, и в нем начали оживать ночные кошмары.

Он опять был волком с густой шерстью, у него в зубах хрустел спинной хребет маленькой собачки Пат Квейн. Был он и громадной змеей, ползущей вверх к башне Фонда, чтобы уничтожить Ника Спивака; он был и тигром, на котором верхом сидела обнаженная ведьма. Оба спешили по этой дороге, чтобы погубить Рекса Читтума.

Барби продолжал нажимать на акселератор и, удерживая покачивающуюся машину на извивающейся дороге, старался прогнать этот чудовищный бред и не думать о Сэме Квейне, который ждет помощи в заливаемой дождем пещере, в то время как к нему спешат люди шерифа Паркера. Он смотрел в затуманенное зеркало и пытался уйти, ибо в нем росло невыносимо болезненное нетерпение, более страшное, чем шелковистая белая волчица, которая, он чувствовал, бежит за ним. В углу зеркала было приклеено объявление, вырезанное по форме птерозавра — этой крылатой рептилии — монстра геологического прошлого. Это была эмблема нефтяной фирмы. На ней было записано расстояние, пройденное к тому времени, когда машину смазывали последний раз. Образ этого летающего ящера стал преследовать Барби.