Мы быстро дозвонились до Джеральда, и я рассказал ему об обуви.

— Правда? — с трудом поверил он. — Совершенно невероятно.

«Господи Боже мой, эти вечно сомневающиеся британцы», — подумал я.

Последовала долгая пауза.

— Это… э-э… место, особняк… Как ты на него вышел?

— Это долгая история. Но в конце концов я проник туда.

— Я думаю…

— Послушай, старик. Дети были там. Мы возвращаемся туда с полицией. Я просто хотел, чтобы ты знал об этом.

— И Эмма тоже едет?

— Она хочет поехать.

Он произнес, приглушив голос:

— Позаботься о ней.

— Конечно, Джеральд. — Я посмотрел на жену, стоящую рядом. — Я люблю ее.

Я положил трубку, и мы пошли по коридору к выходу, у которого, как сказал Ле Брев, нас уже ждала машина сопровождения. Эмма с присущей ей английской сдержанностью не показывала своих чувств на людях.

— Зачем ты ему сказал это?

— Потому что это правда.

— Я о другом. О том, что мы едем туда. Это может оказаться иллюзией, ложной надеждой.

— Возможно. Но это также и для того, чтобы подстраховаться — так, на всякий случай.

Эмма молча стояла рядом со мной, бесстрастно глядя на двор.

— Да пошли они, — вымолвила она. — Почему мы должны их бояться?