– Зачем вам его имя? Можете спросить у него сами.

– Это очень важно. Кто он?

Она уставилась на него: сильная, бледная женщина со странными глазами и крупными красными руками, которые плавали в воздухе, делая неопределенные жесты, когда она говорила.

– Он умер у вас в квартире, Мишель? Это был несчастный случай?

– У вас на зубе щербинка. Знаете, я очень люблю зубы. Я храню все свои старые зубы под подушкой на случай, если они придут, и несколько зубов других людей, но их мало. Они мне очень редко попадаются.

– Вы понимаете, о чем я вас спрашиваю?

– Он хочет от меня уйти?

– Он умер.

Карлссону нестерпимо хотелось прокричать это, использовать слово как камень и разрушить ее непонимание, но он сдержался.

– В конце концов все уходят. Хотя я так стараюсь.

– Как он умер?

Она что-то бормотала, но он не смог разобрать слов.

Крис Мюнстер составлял предварительную оценку остальной части дома. Такая необходимость вызвала у него резкую неприязнь: это совершенно не походило на обычное уголовное расследование, поскольку здесь речь шла о людях, оказавшихся в безвыходном положении, превратившихся в невидимок. В комнате наверху было полно иголок: сотни, нет, тысячи использованных иголок покрывали пол, и сначала он подумал, что это какой-то узор. Собачьих экскрементов здесь тоже хватало – в основном, старых и уже успевших затвердеть. Что еще? Запачканные кровью тряпки. Один тонкий матрац с отвратительными пятнами почти в самом центре. В данный момент Крису было все равно, кто именно убил мужчину в нижней квартире. Ему просто хотелось освободить всех обитателей дома, поджечь его и выскочить на улицу, вдохнуть немного чистого воздуха, и лучше бы – холодного. Он словно вывалялся в грязи, причем не только снаружи, но и внутри. Как люди могут так жить? Тот толстяк с испещренными красными прожилками глазами и мертвенно-бледной кожей пьяницы, не способный произнести и пары слов, с трудом удерживающий в равновесии свою огромную тушу на тоненьких ножках. Или тощий владелец собаки, со следами уколов на руках и покрытым струпьями лицом, который усмехался, постоянно чесался и толкался поблизости. Может, это его комната, его иглы? Или, возможно, это комната мертвеца. Пожалуй, так оно и есть. Мертвец окажется частью этого хозяйства из ада. Чертов владелец! Их запихнули сюда, несчастных неудачников, – тех, с кем общество не знало, что делать, на чье лечение в бюджете не предусмотрено средств, поэтому их бросают на произвол судьбы, а полиции приходится все зачищать. Если бы только общественность знала, думал Крис, скользя по шприцам своими тяжелыми ботинками, если бы только она знала, как такие отщепенцы живут и как они умирают!