– Тогда зовите меня… – незнакомец помедлил, – хорошо, зовите меня отец Болдуин.

– Уверены, что не «отец Смит» или «отец Джонс»?

– По-моему, «отец Болдуин» звучит неплохо.

– Но это имя вам не совсем подходит. Или я ошибаюсь, когда слышу едва заметный европейский акцент? Вероятно, французский?

– Лейтенант, вы в конце концов задали на один вопрос больше, чем следовало. Хорошо, звоните, объясняйтесь с шефом александрийской полиции, если считаете, что это необходимо для выполнения Тэсс ее задания, А шефу полиции просто скажите, что до сих пор не сумели вступить с ней в контакт. И не беспокойтесь, он не сможет определить, откуда вы звоните. Вызов будет передан по спутниковой связи через Лондон и Иоганнесбург.

– Серьезно работаете. Впечатляет.

– Стараемся. Но ведь у нас сотни лет опыта.

– Оно и видно.

Крейг вынул из кармана мятого пиджака клочок бумаги, взглянул на записанный там номер телефона, поднял трубку и набрал нужные цифры.

Отец Болдуин тут же нажал кнопку, включавшую микрофон: теперь разговор по телефону был слышен всем. Вначале раздался шорох и шуршание на линии, щелчки переключателей международной связи, затем гудок, когда вызов достиг Александрии.

Еще один гудок – и мужской голос ответил:

– Приемная шефа полиции Фарли.

– Это лейтенант Крейг из нью-йоркского управления полиции, отдел по розыску пропавших без вести. Он, вероятно, ждет моего звонка.

– И даже очень, черт побери. Не вешайте трубку.

Щелчок. Снова тишина и шорохи на линии. Крейг, продолжая держать возле уха трубку, взглянул на человека, назвавшегося отцом Болдуином, и обнял Тэсс за плечи.

– Я знаю, как тебе тяжело, малышка. Не бойся, все будет в порядке.

– Если бы кто-то другой назвал меня малышкой, я бы ему врезала, – сказала Тэсс.

– Так мой отец называл мать.

– В таком случае это звучит чудесно.

Щелчок.