– Шутите?
– Право пользования телефоном предоставляется только гостям «Гранд-Империала».
Сотруднице отеля было лет шестнадцать-семнадцать. Она сидела за дорогим антикварным столом с «ужастиком» в дешевой обложке в левой руке и сосала зеленый леденец, распространявший убийственный аромат противоестественно смешанных виски и яблок.
Фостер прочитала ее имя на именной бирке.
– Послушайте, Трейси. Меня преследует один человек. Я бегу от него с гор. Он придет убить меня. Может, сделаем исключение на сегодня?
Портье положила книжку рядом с клавиатурой, вынула леденец из позеленевших губ и впервые посмотрела журналистке в глаза.
– Ладно.
На улице взвизгнули тормоза. Эбигейл бросила взгляд в зеркало за столом, увидела отражение выходящего на Грин-стрит окна и в нем старенький «Бронко», только что въехавший в задний бампер «Субурбана». Впрочем, внедорожник лишь едва заметно вздрогнул.
– Это он? – спросила Трейси.
– Шериф живет в городе? – спросила Фостер вместо ответа.
– Да, в конце Четырнадцатой.
– В какую сторону?
Хлопнула дверца.
– Два квартала к северу, – сказала портье.
Шаги по тротуару.
– Спрячьтесь за стол и сидите тихо, – велела журналистка девушке.
Куинн Коллинс шагнул под козырек над входом, открыл дверь и уже входил в вестибюль. Заметив табличку «К НОМЕРАМ», Эбигейл метнулась вверх по застеленной ковровой дорожкой лестнице.
Повернув налево, она поднялась ступенек на двадцать и остановилась – сил у нее не осталось.
–