— На пятницу апелляционный суд назначил слушания. Я отправился туда, поразил аудиторию своей находчивостью и вернулся в Мемфис. Все.

— Когда объявят решение?

— Скоро.

— Заседал триумвират?

— Да.

— Кто именно?

— Джуди, Робишоу, Макнили.

На мгновение Сэм задумался.

— Макнили — старый вояка, он наверняка будет стараться помочь нам. Джуди — консервативная сучка. О, прости, консервативная дама из республиканцев. Сомневаюсь, чтобы она заняла нашу сторону. Робишоу для меня — пустой звук. Откуда он?

— Из южной Луизианы.

— Ага, каджун.

— Тебе виднее. По-моему, высечен из кремня. На него лучше не рассчитывать.

— Значит, соотношение два к одному не в нашу пользу. Ты говорил что-то о своей находчивости, или я ослышался?

— Пока еще мы не проиграли.

В душе Адам удивился: судьи, оказывается, Сэму знакомы. Ну да, ведь он имел с ними дело на протяжении лет.

— Что с протестом по действиям защиты? — спросил Кэйхолл.

— Лежит в окружном суде, ждет очереди.

— Думаю, стоит подготовить еще какую-нибудь бумагу.

— Этим-то я и занят.

— Поторопись. У меня всего одиннадцать дней. В камере на стене висит календарь, я изучаю его не менее трех часов в сутки. Просыпаюсь утром и первым делом ставлю жирный крестик на предыдущей дате. Восьмое августа обведено кружком. Крестики приближаются к нолику. Сделай же что-нибудь.