Комната воняла, как спиртзавод. В дальнем конце стола сидела Элис, склонившись над письмами Потрошителя.

Никаких признаков доктора Дочерти.

Я постучал по столу, Элис вздрогнула. Моргнула, посмотрела на меня.

Слова из нее выходили медленно и осторожно, как будто она им не доверяла.

– Почему ты пытался убежать? – Не совсем пьяная, но близко к этому. – Я не хочу, чтобы меня бросили…

– Сколько виски ты выпила?

– Немного пролила, когда сирена включилась. Громко было, да? Мне показалось, что она очень, очень громко звучала, а потом виски везде пролился, а она не замолкала, а потом дверь выбили, и эти парни ворвались и давай орать: «Где мистер Хендерсон?» А я и не знала… – Почмокала. Нахмурилась. – Я есть хочу или меня тошнит?

Надо признаться, что те, кто мониторил браслеты для Джейкобсона, свою работу знали. Оперативно сработали. И это было плохо.

Система, наверное, сработала быстрее, потому что в тот момент, когда все произошло, мы в полицейском управлении находились…

– Сколько времени прошло? Между сиреной и когда они объявились?

Элис прищурилась:

– Кажется, немного до и немного после.

– Элис, сколько?

– Минуты четыре, пять?

Вот черт, быстро. Наверное, заранее ждали. Не удивительно, что Несс не была счастлива по поводу того, что их отозвали.

К тому же, если Элис и я не будем удаляться друг от друга более чем на сто ярдов, все будет в порядке. Если только они не записывают всю информацию, получаемую с GPS – а они ее, скорее всего, записывают, – похищение и убийство бухгалтера мафии становится значительно более рискованным мероприятием. Но беспокоиться об этом было уже слишком поздно.

– Эш?

Я моргнул. Повернулся:

– Извини, задумался.

Она показала на ксерокопии: