– Знаю, – горько усмехаюсь я и встречаюсь с Хэйданом взглядом.

За стеклянной оправой очков на меня смотрят огромные растерянные глаза, налитые глухим непониманием и разочарованием; он моргает, моргает еще раз и еще и покачивает головой, стараясь выкинуть из мыслей то, что гложет, но не преуспевает в этом. Его руки уже в следующую секунду зажимают виски, стискивают их изо всех сил, и мне становится страшно, что Хэрри сделает себе больно.

– Ты чего? – спрашиваю я, подавшись вперед. – Эй, хватит.

– Нет.

– Пожалуйста.

– Я – пустышка, – вдруг шепчет Хэйдан и замирает с отсутствующим взглядом. А я чувствую, как на меня наваливается тяжесть.

– Прекрати говорить так, прошу тебя, это ведь бред.

– Это правда.

– Нет.

– Да, Ари, – парень улыбается широко и неестественно, пытаясь сделать вид, что у него все отлично. Но я-то вижу, что он буквально разваливается на части.

– Прекрати, – шепчу я, сжав от бессилия зубы. – То, что ты стоишь здесь, а не лежишь на больничной койке, делает тебя пустышкой? Даже думать об этом не смей.

– Я ничего не сделал, как всегда. Я хотел, но не смог.

– Ты и не должен был ничего делать.

– Почему? Потому что я слабый? Потому что у меня не хватит сил?

– Потому что ты не должен рисковать ради меня жизнью.

– Черт возьми, Ари, дело не в тебе, – восклицает Хэрри. – Это всегда было чем-то бо́льшим, чем спасением твоей жизни. Ты никогда не думала о том, что я и свою жизнь спасаю? Что это позволило бы и мне ощутить себя кем-то?

– Ощутить себя кем, Хэрри? Ты не понимаешь, что говоришь.

– Тебе легко…

– Легко?

– Люди всегда так делают, всегда. У них есть нечто важное, нечто такое, за что стоит держаться, и они возмущаются, мол, это сложно и невыносимо. А как жить тем, у кого нет предназначения? Как жить слабакам, которые валятся в обморок каждый раз, едва угроза нависает над головами их близких?