Оказывается, я стою в подвале. По полу размазана кровь вперемежку с какой-то грязью. Представляю, как Мэри ворвалась к сестре, как держала меня за руку, пока я умирала.

И тут я начинаю вспоминать. Страх парализует меня. Дом трясется, по стенам расползается паутина трещин, пол дрожит.

– Где он? Где Мэтт?

Пальцы вспыхивают красными искрами. Порыв ветра едва не выбивает стекла.

– Ари, ты разрушишь дом. Пожалуйста, успокойся.

– Отвечайте!

– Для начала все же успокойся, прошу тебя, – слабо кивает Норин. – Он…

– Что? – горло перехватывает жаркий спазм. Ладони уже сверкают языками пламени.

– …в больнице.

– В больнице, – эхом повторяю я и ветер постепенно стихает, а стены перестают потрескивать. – И как он?

– Не знаю, – тетя Мэри смахивает со лба испарину. – Когда я нашла тебя, его увозили на «скорой». Состояние было крайне тяжелым. Вы оба потеряли много крови. Очень много.

– Хорошо. – Коротко киваю я и оглядываюсь. Мэтта увезли на «скорой». Это значит, что он был жив. Что он еще жив. Протираю вспотевшее лицо и выпрямляюсь, стараясь не обращать внимания на плавающие перед глазами черные точки. – Идемте.

Мэри-Линетт останавливает меня. Какого черта она делает и что творит?

Я безумно устала злиться, устала объяснять свои поступки, устала понимать людей, читать их мысли, зачастую сумбурные и эгоистичные. Я устала морально, я хочу закрыть глаза и отдохнуть от вечного страха, который прибывает в груди ежеминутно, от погони и обмана. Я устала, а она крепко держит мою руку и не чувствует этого, не осознает, насколько сильно я истощена.

– Что ты делаешь? – шепчу я. – Отпусти.

– День еще не закончился, Ари, – взволнованно отвечает тетушка. – На улице может быть опасно.

Я медлю с ответом, потому что действительно не знаю, как выразить свои чувства.

По моему телу катятся кровавые полосы, в волосах и под ногтями, даже во рту грязь, платье разодрано. Но это неважно, потому что разодраны локти, ноги, лицо, живот. Я вся, словно старая тряпичная кукла, у которой отваливаются конечности. Висят на нитках. Меня хотели убить. Я видела, как горит школа, как кричат люди, видела Хэйдана с пробитой головой. Видела, как в нескольких метрах от меня умирает Мэтт. Эти картинки вертятся у меня перед глазами, будто в дьявольском калейдоскопе.

– Мне все равно. – Я смотрю тетушке прямо в глаза.

– Послушай, будет лучше, если ты останешься дома, а мы съездим в больницу.