Харпер поднялась, порылась в ящиках под бывшим верстаком и нашла ножницы. Срезала грязные бинты с запястья Джона. Рука была все еще раздутой и неестественного цвета, но по просьбе Харпер Джон покрутил запястьем, и движения давались ему с куда меньшим трудом, так что она решила больше не накладывать повязку.

– Думаю, и перевязь больше не нужна. Но на локте бандаж останется, пока вы не сможете сгибать руку без острой боли. И постарайтесь не нагружать руку. Поскольку на выздоровление времени не так много, вам лучше ограничиться интеллектуальным онанизмом. Не перетруждайте запястье.

Джон не сразу нашелся что ответить.

Харпер села и сказала:

– Знаете, Майкл не уйдет из лагеря без Алли. И я уверена, что Алли не уйдет без Ника. С ужасом представляю себе, как они смываются из лагеря и пытаются выжить на природе. А вы? Им было бы легче, если бы они отправились с вами. Вы присмотрели бы за ними – за Алли и Ником.

Он мельком взглянул на печку за ее плечом и опустил взгляд.

– Вы правда думаете, что я в состоянии куда-нибудь ехать?

– Может, и не сейчас. Но вы у меня поправитесь. Я вас поправлю.

– Давайте не забегать вперед. Даже плана никакого нет. Только пустые разговоры.

Теперь Харпер печально взглянула на открытую печку. Никто не посмотрел на нее в ответ из пламени – ни таинственная женщина, ни Сириус Блэк. Харпер вспомнила, как оглянулся на печку Джон, прежде чем заговорить шепотом – словно не хотел, чтобы его слышали. И вспомнила почему-то слова Пожарного о фениксе: «Это выносной мозг». Холодок пробежал по загривку.

– Плана нет, – сказала Харпер. – Но лучше его придумать. Думаю, надо попробовать собраться здесь. Всем нам. Даже заключенным, если получится. Нам нужно придумать не только как мы сбежим, но еще и куда сбежать и как потом выжить. – Она дала себе команду «стоп» и добавила мягче: – Вы сказали, отец Стори был бы против того, чтобы я рисковала собой и ребенком, оставаясь здесь. Думаю, Сара тоже хотела бы, чтобы вы уехали и не рисковали.

– Ох, не знаю, – ответил он. – Может, и не так плохо быть похороненным в лагере. А что? Мне кажется, в каком-то смысле моя жизнь по-настоящему началась здесь, в лагере Уиндем, где я повстречал Сару и куда мы все вернулись, подхватив драконью чешую. В этом есть даже некая цельность сюжета – где все началось, там и закончится.

– Насрать на цельность сюжета. Почему вы решили спрятаться здесь?

– Больше идти было некуда. Вот, собственно, и все.

– Могли бы и поподробнее, – сказала Харпер.

– Ну, если настаиваете, – отозвался Джон.