— Тебе-то какое, мать твою, дело? Тебя это не колышет. Ты не в курсе вообще.

Он прижал ее к окну. Она почувствовала, как стала задыхаться. Он давил ей на плечо. Нужно вернуть контроль за ситуацией. Заставить его успокоиться.

Парень за рулем обернулся:

— Хамон, блин, уймись!

— Могу я с ней встретиться? — прошептала Эмили.

Анина Ханна Бьерклунд казалась совсем молоденькой. Если бы у Эмили спросили, сколько ей лет, она бы сказала, что не больше пятнадцати. У нее были прямые длинные волосы, расчесанные на идеально ровный пробор. Несомненно, Анина по всем меркам была очень хорошенькой. Но когда она села на стул в «Стейкхаус Баре» и покосилась на Хамона и остальных, у нее во взгляде промелькнуло что-то почти дикое.

Эмили обрадовалась, что Анина приехала так быстро, несмотря на позднее время.

Она, вероятно, где-то встречалась со старыми друзьями из Седертелье, хотя сейчас жила в Стокгольме.

Эмили представилась и тихо сказала:

— Я хотела бы задать вам несколько вопросов о Филипе Шале. Вы его знаете?

Анина отпила чая из чашки, которую официант поставил перед ней, хотя на самом деле бар уже закрылся.

— Как сказать…

— Ты знаешь, кто это?

— Эмм… наверное.

В голосе Анины явно слышалась неуверенность.

— Я понимаю, это все может показаться странным. Но возникла сложная ситуация, и было бы замечательно, если бы вы могли ответить на мои вопросы. Я обещаю, что все вам объясню потом.

Похоже, Анина немного расслабилась. На ней были черные брюки и высокие черные сапоги. Сверху она надела тонкий пуховик из блестящего материала с меховым жилетом поверх него. Она застегнула только жилет, а не куртку, она, наверное, здесь уже сварилась.

— Я знаю, кто это. Немного.

— Откуда вы его знаете?