Я попытался надеть на Марли ошейник, но он вцепился в него зубами. Кое-как я разжал ему зубы, вытащил ошейник из пасти и наконец натянул ему на шею. Затем, как мне было велено, надавил ладонью на его филейную часть, заставив его сесть, а сам встал рядом, касаясь левой ногой его правого плеча. На счет «три» мне предстояло скомандовать: «Марли, рядом!» — и шагнуть вперед с левой ноги. Если Марли понесет куда-нибудь в сторону, я должен буду дернуть за поводок.

— Итак, на счет «три»! — объявила инструкторша. — Раз… два… три!

— Марли, рядом! — скомандовал я.

Стоило мне сделать шаг — и он рванулся вперед, словно истребитель с палубы авианосца. Я изо всех сил дернул за поводок: ошейник стиснул ему горло, он судорожно закашлялся и отпрыгнул назад. Но, едва давление ослабло, пережитая неприятность для Марли ушла далеко в прошлое: он снова прыгнул вперед. Я вновь натянул поводок. И так продолжалось до бесконечности: прыжок вперед — дерганье за поводок — кашель — прыжок назад — передышка — все сначала.

— Держите его рядом с собой! — рявкнула инструкторша.

Я старался, очень старался, но ничего не выходило.

— Смотрите, — нетерпеливо бросила она, протянув руку. — Я покажу.

Я передал ей поводок. Она решительно подтащила Марли к себе и, нажав на ошейник, приказала сидеть. Можете не сомневаться — он сел и устремил на нее внимательный взгляд.

Дернув за поводок, инструкторша тронулась с места. Но почти сразу Марли рванулся вперед с такой силой, что едва не выдернул ей руку из плечевого сустава. Я ощутил странное удовлетворение. У нее тоже ничего не вышло! Другие собачники переглядывались и хихикали, а я сиял от какой-то извращенной гордости. Выходит, мой пес страшен не только для меня!

Преподавательница бросила на меня взгляд, ясно говоривший, что я пересек некую невидимую черту и пути назад не будет. Марли публично ее унизил. Она отдала мне поводок и как ни в чем не бывало повернулась к классу.

Окончив урок, она попросила меня на минуту задержаться. Мы с Марли стояли и ждали, пока другие ученики забрасывали ее вопросами. Наконец, когда все они разошлись, она повернулась ко мне и объявила:

— Мне кажется, ваш пес слишком молод для наших занятий.

— Марли — псина с характером? — усмехнулся я.

— Он просто к этому еще не готов, — поправила она. — Ему надо подрасти.

Я начал понимать, к чему она клонит.

— Вы хотите сказать, что…

— Он отвлекает других собак.

— …что нам в вашем классе делать нечего?

— Приходите через шесть-восемь месяцев.

— Значит, вы нас выставляете?