Тунисец на дороге остановился возле кокосовой пальмы высотой метров двадцать. За минуту залез на самый верх, сорвал два кокоса и так же молниеносно спустился вниз. Мы открыли рты, а я попросил его слазить еще раз. Он засмеялся и на такой же скорости принес нам еще два ореха. По окончании нашей поездки, где он рассказывал нам много интересного, мы вручили ему дополнительно по десять долларов. Он на шести языках сказал нам «спасибо». Еще на арабском и русском. Сказал, что учит русский язык. Через год будет на нем разговаривать. Мы в его словах не сомневались.

Уже более уверенно мы собрались в двухдневную поездку в пустыню Сахару с заездом на соляные озера и в деревню троглодитов. Выехали, чтобы везде успеть до восхода солнца. Точнее мы не выехали, а нас ночью загрузили и повезли. Автотрасса. Еще небо усыпано звездами. И вдруг посреди пустыни мы увидели белый и прекрасный, залитый электрическими огнями, дворец. Все мы прилипли к окнам, разглядывая это приближающее чудо. Автобус неторопливо ехал мимо дворца на расстоянии около 500 метров. Гид, который нас сопровождал, сообщил, что мы дружно восхищаемся цементным заводом. У нас жилые кварталы без света, а здесь в Тунисе в пустыне цементный завод сияет огнями, как новогодняя елка. Гордости за Тунис мы не испытывали, а вот обиду и досаду за Украину испытывали все.

Приехали в какой-то городок. Повели нас в местный ресторанчик завтракать. Столы уже накрыты. Национальная кухня. Я по своей армейской привычке смолотил все, что дали. В целом нормально. Есть можно. Но наша группа состояла из абсолютно разных людей из разных отелей. Кто-то ковырял вилкой, кто-то эту вилку разглядывал с целью зафиксировать и посчитать все микробы и бактерии. Таких, как я, оказалось мало, но мы ожидали окончания трапезы, ковыряя в зубах зубочистками. Лена сначала поморщилась, но посмотрев на меня, последовала моему примеру. Ресторанчик чистый, хорошая посуда. Качественно приготовленные национальные блюда. Оказалось, что некоторым очень хотелось подчеркнуть свою избранность и интеллигентность. Особенно возмущалась очень симпатичная женщина лет сорока, которой хотелось казаться двадцати пяти летней. Она надела на себя широкополую шляпу с пером и цветами. А теперь за столом не знала, куда ее положить, а нормально есть и пить, ей эта шляпа мешала. Пришлось ей есть и пить в этой шляпе.

Вокруг автобуса крутилась десятка два мальчишек разного возраста, но одинаково чумазых и в порванной одежде. Они кружили вокруг нас, не давая зайти в автобус, предлагая папирусы по десять долларов, бусы, браслеты и еще какую-то мелочевку. Подошел местный абориген постарше. Вытащил несколько больших кристаллов ярко синего цвета.