– Мне это ни о чём не говорит.

Эйзенхардт глубоко вздохнул.

– Это, как сказали бы сегодня, организация-правопреемник Святейшей Римской инквизиции.

Стивен не смог удержать свою челюсть, которая отвалилась вниз.

– Инквизиции! – потрясённо повторил он.

– Инквизиции.

– Разве она ещё существует?

– Своё теперешнее наименование организация носит всего тридцать лет, но назначение её осталось прежним: охранять истинную веру, – писатель огляделся вокруг беспокойным взглядом. – И это цитата из книги, исключительно доброжелательной по отношению к церкви.

Стивен Фокс непонимающе тряс головой. Инквизиция. С таким же успехом Эйзенхардт мог бы сказать ему, что они имеют дело с воинством крестоносцев.

– И что этот Скарфаро собирается с нами сделать? Сжечь на костре?

– Я не знаю. Но, честно говоря, я бы не хотел узнать это на собственной шкуре. – Он взглянул на Стивена со всей серьёзностью, почти с мольбой: – Мистер Фокс, если вы знаете или хотя бы подозреваете, где спрятана видеокамера, то прошу вас, найдите её и немедленно предайте гласности. Как можно скорее.

Стивен откинулся на спинку стула. Он всё ещё не верил по-настоящему в опасность, которую писатель отчётливо описал. Ведь всё-таки они имеют дело с римско-католической церковью, а не с каким-то обезумевшим аятоллой.

– Выйти на публику есть с чем и сейчас. Скелет, инструкция для видеокамеры – доказательства уже и сейчас более чем убедительные.

– Да, но эти доказательства находятся в руках Кауна, и если он захочет, они могут исчезнуть в любой момент. – Эйзенхардт подался вперёд: – Для меня тоже очень важно иметь возможность рассказать об этом. Рассказывать – моя профессия и содержание моей жизни. То, что здесь происходит, я хотел бы когда-нибудь изложить на бумаге. Если вы расскажете мне вашу часть этой истории – пусть не сейчас, когда-нибудь, когда всё останется позади, – если вы мне это обещаете, я помогу вам найти камеру. Разве что вы тоже захотите продать её Ватикану.

Стивен свирепо помотал головой:

– Ни за что, даже за двадцать миллиардов сребренников.

– Хорошо. Я могу предложить вам держать вас в курсе всего, что Каун знает и замышляет. Правда, я не знаю, каким образом, ведь мой телефон действительно прослушивается.

– Вы можете снова прийти сюда в библиотеку?

– Я уже об этом думаю.

– Может, нам условиться о каких-то кодовых словах, – размышлял Стивен. – Какие могут быть случаи? Хм. Ну, например, если Каун разузнает, где я или где камера. Но что толку, если вы мне тогда позвоните и скажете какой-нибудь пароль или даже «Извините, это международная служба?» Всё равно номер, который вы при этом наберёте, будет записан, и по нему Каун узнает, что вы говорили со мной.