Казалось, зверь забыл о Гидеоне, все еще болтавшемся в его массивной руке.

— Нет, — просила Амико, медленно приближаясь к нему и излучая странную ауру спокойствия. — Пожалуйста, нет.

Гидеон извивался в воздухе, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь, объятый ужасом от созерцания головокружительной высоты.

Амико застыла на месте, и Циклоп посмотрел поочередно на нее, на весь пылающий ад, на Гидеона, и затем снова на нее. Гидеон перестал вырываться. Казалось, что между Амико и существом происходило какое-то негласное общение — взаимопонимание, которое лежало за пределами любого языка. И затем, плавно, Циклоп перенес Гидеона через край и отпустил его на землю.

Мужчина рухнул на скалу, тяжело дыша.

Амико подошла к Циклопу. Они повернулись спиной к Гидеону, к острову и стали смотреть на бескрайний синий горизонт.

Циклоп сделал шаг к обрыву. Он умирал: от множества ожогов, ран… его нога явно была сильно травмирована, а по спине и бокам потоками лилась кровь. За его спиной потрескивал и ревел пожар. Все больше животных пробегало мимо них и падало в море, а их крики агонии уносил прочь ветер.

Настал короткий момент стазиса. И затем, движением, которое нельзя было назвать иначе как изящным, Циклоп присоединился к ним, шагнув со скалы. Гидеон бросился к краю и вгляделся в бездну. Потребовалось довольно много времени, чтобы он упал. В конце его тело с всплеском вошло в воду и… синее море разгладилось, поглотив его без следа.

Гидеон отступил от обрыва и оглядел стену джунглей, возвышавшуюся сразу за небольшой поляной. Теперь он в полной мере смог оценить, с какой безумной яростью распространялся огонь. Засасывающий восходящий поток усилился, дым и горящие обломки вихрились в небе, преобразовываясь в огненный торнадо. Тапир проскользнул мимо него, передвигаясь зигзагами и, издав высокий крик ужаса, исчез за краем.

Циклоп понял, что пришел конец его мира. Месть, ярость, борьба — все было бесполезно. Он ничего не мог поделать. И каким-то образом — может быть, с помощью Амико — зверь заглянул внутрь себя и нашел зерно человеческого ​​милосердия, которое и помогло ему пощадить жизнь своей последней жертвы.

Гидеон повернулся. Теперь Амико, следуя по стопам Циклопа, тоже приближалась к краю скалы. Пока он наблюдал, она сделала медленный, целенаправленный шаг, а затем еще один.

— Подожди, — позвал Гидеон, и страшное осознание снизошло на него. — Не делай этого. Нет, не надо.

Она с грустью взглянула на него.

— В этом мире нет места для него. Нет его и для меня.

— Ради Бога, Амико!..

Она подошла к краю пропасти, собираясь шагнуть.