— Крайцлер… — открыл я рот, в надежде прервать этот поток.
— И это магнетическое упоминание про «лицевой тик», который даже в истории болезни подробно не описывается — только «нерегулярное и резкое сокращение глазных и лицевых мышц». И никаких объяснений, почему…
— Крайцлер…
— А вспомните четкое акцентирование садизма в отчете алиениста приемного покоя, вкупе с описанием инцидента, приведшего его в стены госпиталя…
— Крайцлер! Замолчите же, наконец, и дайте мне взглянуть на ваши бумаги!
Он вдруг вскочил на ноги, весь возбуждение:
— Да, да, конечно — вот, прошу вас. Пока вы их просматриваете, я, пожалуй, проверю телеграфную контору — нет ли чего-нибудь от наших детективов. — Он бросил на стол мою находку. — Я чувствую, мы на верном пути, Мур!
Я дождался, когда он выскочит из зала, и принялся вчитываться в первую страницу.
Капрал Джон Бичем, определенный в госпиталь Сент-Элизабет в мае 1886 года, показал, что родился в Нью-Полсе, маленьком городке к западу от Гудзона и примерно в 65 милях к северу от Нью-Йорка. Именно там была убита семья преподобного Дьюри. Точная дата рождения: 19 ноября 1865 года. О его родителях не было сказано ни слова, кроме отметки «покойные», но у него имелся брат, старше его на восемь лет.
Я схватил документ Хобарта из Министерства внутренних дел. Священника и его жену убили в 1880 году, у жертв имелся сын-подросток, похищенный индейцами. Второй — старший — сын, Адам Дьюри был в том момент у себя дома под Ньютоном, штат Массачусетс.
Я обратился ко второму листу истории болезни и пробежал взглядом заключение алиениста, осматривавшего Джона Бичема при поступлении в попытках установить причину умственного расстройства капрала. Невзирая на небрежность докторского почерка, разобрать мне удалось следующее:
Пациент состоял в частях, затребованных губернатором Иллинойса для борьбы с беспорядками, вызванными забастовками в районе Чикаго с 1-го мая (Хеймаркетский бунт и т. д.). 5 мая в ходе предпринятых против забастовщиков действий в Северном Чикаго солдатам было приказано открыть огонь; через некоторое время пациент был обнаружен разделывающим тело одного из мертвых забастовщиков. Лейтенант М. застал пациента
Далее следовали описания проявлений садизма и мании преследования, о которых я уже слышал от Крайцлера. Далее в папке я обнаружил еще несколько отчетов других алиенистов, имевших дело с Бичемом на протяжении его четырехмесячного пребывания в Сент-Элизабет. Мне хотелось найти какое-либо упоминание о его родителях. О матери вообще нигде не было сказано, да и вся характеристика детства ограничивалась несколькими фразами. Правда, одно из последних медицинских заключений, составленных незадолго до его выписки, содержало, в частности, следующее: