Тем не менее ни один человек на свете не заслуживает того, чтоб увидеть свою мать в таком виде.

Майк знал, что если б на его месте был Дуэйн или, по крайней мере, Дейл, то они наверняка бы придумали что-нибудь очень детективно-умное, отыскали б какой-нибудь след или еще что… Он ни минуты не сомневался, что те… те силы, которые расправились и с Дуэйном и с его дядей, убили и миссис Мун. Но все, на что оказался способен Майк, – это прочистить горло и позвать: кис-кис-кис.

Никакого движения наверху: ни в спальне, ни в ванной комнате. Двери обоих помещений были чуть приоткрыты. Никакого движения в сумраке кухни и в небольшом холле.

С трудом поднявшись на ноги, Майк заставил себя подойти к лестнице, подняться на второй этаж и еще раз взглянуть на миссис Мун. Если смотреть на нее сверху, она казалась еще старше и еще миниатюрней. Мальчиком овладело сильное желание вынуть наполовину вывалившийся из распахнутого рта протез, чтобы она не подавилась. Но он тут же вообразил, что если он это сделает, то челюсти сразу захлопнутся и его пальцы останутся зажатыми между этими мертвыми губами, а мертвые глаза будут смотреть и смотреть на него…

«Прекрати сейчас же, трус».

Когда Майк ругался, он всегда мысленно слышал голос Джима Харлена, пользующегося тем же словарем. В эту минуту голос Джима велел ему поскорее сваливать из этого долбаного места.

Майк поднял правую руку тем движением, которое он тысячи раз видел у отца Кавано, и осенил крестным знамением тело миссис Мун. Он прекрасно знал, что старушка не была католичкой, но если б он знал положенные слова, то в эту секунду он бы выполнил для нее обряд соборования.

Вместо этого Майк произнес короткую немую молитву и шагнул к дверям спальни. Дверь была открыта достаточно широко, чтобы он смог протиснуться внутрь, даже не прикоснувшись ни к филенке двери, ни к косяку.

Все коты были здесь. Несколько размозженных и изуродованных трупиков лежали на аккуратно застеленной кровати. Несколько других были насажены на прикроватные столбики, как на колья. Головы примерно пяти котов кто-то разложил на туалетном столике миссис Мун, между ее щеткой для волос и флакончиком духов. Один кот, рыжевато-коричневый – насколько Майк помнил, ее любимец, – был подвешен на бисерной цепочке люстры посередине комнаты. Глаза кота остановились на Майке, когда оказавшееся на удивление длинным кошачье туловище, медленно и безмолвно раскачиваясь, повернулось в его сторону.

Со сжавшимся в позыве рвоты горлом Майк скатился по лестнице и уже был почти у двери, когда вдруг остановился.