– Это значит «приставания к мужчинам с аморальными целями». Так звучит обвинение. Когда заходят в общественные туалеты и… Что я тебе, картинку рисовать должен?

Оказалось, что должен.

– Он в немилости у властей предержащих, – объяснил Хартли. – Хотя среди них каждый второй – извращенец или девиантный в том или ином смысле. Лично мне наплевать, кто чем и с кем занимается. К тому же все знали.

– Кроме меня.

– А ты знала? – спросила она у Клариссы.

– Ох, миленькая, все знают, что Перри Гиббонс – голубой. Я думала, ты сама догадалась. У меня половина знакомых такие. С ними бывает очень весело – ну не с Гиббонсом, конечно, но ты поняла. И дело только в том, что Перри… для человека его профессии это слабое место. Его могут шантажировать и все такое. Штука, конечно, в том, чтобы не попадаться. А он попался.

Он зашел в «Долфин-Сквер» попрощаться.

– Боюсь, мисс Армстронг, я вынужден вас покинуть.

Они были одни в квартире, но никто из них не заговорил про его «позор». Джульетта не собиралась его прощать – он использовал ее как маскировку, как пособницу. Она еще не оправилась после смерти Долли и, возможно, поэтому не смогла посочувствовать Перри, хотя на самом деле должна была еще сильней ему сочувствовать. Ведь она тоже причинила кому-то вред.

Его не собирались ни судить, ни упрятывать в тюрьму – все обвинения были тихо аннулированы. Он знал многих людей, и у них у всех были секреты, которые он тоже знал. Его перевели в Министерство информации.

– Изгнан во внешний круг ада, – сказал он.

Номинально офицером, курирующим дело Годфри, стал Оливер Аллейн, но в «Долфин-Сквер» его редко видели и продолжали работать практически безнадзорно. Аллейн потерял всякий интерес к пятой колонне и к действиям Годфри. У него были занятия поважнее.

Через две недели после Дюнкерка Аллейн прислал записку с рассыльным. Нелли Варга оказалась на борту одного из кораблей, участвующих в операции «Ариэль» – эвакуации солдат и немногочисленных штатских, застрявших дальше к югу. Нелли вместе с тысячами других погибла, когда «Ланкастрию» потопили возле Сен-Назара. «Таким образом, эта чертова собака – ваша, но, если хотите, я могу ее ликвидировать».

Они продолжали работу. Информаторы приходили в «Долфин-Сквер». Годфри с ними беседовал. Сирил их записывал. Джульетта расшифровывала записи. Годфри сказал информаторам, знавшим Долли, что она переехала в Ирландию, но призрак Долли по-прежнему обитал в расшифровках, потому что Джульетта как-то не могла ее отпустить и продолжала изобретать для нее реплики, неразборчивые и всякие другие. Призрачный Диб по-прежнему лаял. Годфри тоже поддерживал жизнь в Долли, упоминая ее в своих отчетах. Сирил вписал ее в общий график приходов и уходов. Она съездила в Ковентри после бомбардировок и отчиталась, что моральный дух населения «весьма низок». Она завербовала нескольких человек и нарисовала множество карт, в основном непригодных к употреблению. Фасад. Вымысел и факты слились воедино. Жива Долли или умерла – для всего света разницы не было никакой. Кроме как для самой Долли, конечно.