– Да помолчите! Я знаю, что делать!

Разговоры почти сразу утихли, жители уставились в сторону Бориски, кто-то в недоумении, кто-то с робкой надеждой, а некоторые и с откровенной ненавистью – эти еще помнили, почему с Шалым лучше не связываться.

Борис расплылся в самодовольной ухмылке, окинул толпу властным взором, пробивающимся сквозь реденькие волосы, падающие на лоб, и произнес:

– Завод ведь можно и снести. Нет завода – нет взрывов, медь-то никому не нужна. И уезжать не придется.

– Да ну, скажешь тоже! – возразил подслеповатый старичок. – Снести! Здание больше, чем все наши дворы вместе взятые, а туда же – снести! Смешно, ей-богу.

– Вот-вот, – вторили ему. – Как же снести? Пытались уже, трактор даже двери не выбил.

– Так неправильно пытались! – Шалый заговорил громче, стараясь перекрыть выкрики и перешептывания местных. – Вот этот хмырь, – он указал на рябого, осклабившись так, словно и не обозвал собутыльника, а комплимент ему сделал, и договорил: – …стащить может все, что угодно. Причем по-тихому! Завтра вечерком сходим на карьер, вынесем оттуда два ящика взрывчатки и спалим нахрен и завод, и всех чужаков.

– Рабочих, что ль? – уточнил старичок. – Их-то, может, не надо, люди же.

Бориска скорчил недовольную мину, но тут же заулыбался и соврал:

– Я не то сказал. Мы их припугнем. В отместку за бульдозер, а?

В толпе выразили одобрение.

– Тогда послезавтра, как взрывчатка у нас будет, понадобятся люди в помощь, – продолжил Бориска. – Человека три, мы одни взорвать не сможем. Собираемся с утра в доме у Ленки, – он повернулся в сторону женщины, которая все время терлась где-то рядышком, и поинтересовался: – Ленуся, ты же не против?

– А чего против? Пусть приходят, дело благое.

– А мужика-то не спросил, – в толпе засмеялись. – Сразу видно, кто у них в доме хозяин!

Ленка расплылась в довольной улыбочке, ее муж, прятавшийся позади сборища, хмыкнул и обиженно отошел в сторону.

Вскоре все разошлись по своим изувеченным жилищам – подметать битое стекло с пола да убирать осколки из пустых рам. Только Шалый с рябым никуда не торопились – прохаживались по поселку, обсуждали дальнейшие действия, а главное, решали, пить им перед предстоящей вылазкой или уж воздержаться.

– Ну ты, бляха-муха, прям народный герой! – с восхищением сказал рябой, когда уже подходили к нынешнему пристанищу.

– Да на народ мне срать, – ответил Борис и захохотал. – Как завод расхерачим, прибежит Радлов – разбираться, что да почему. Тут мы его толпой и грохнем. Уж против десяти человек не попрет!

– Толково придумано!