Она вторично прочла письмо и бросила его в огонь, разведенный в камине. Выждав, пока от письма осталась лишь кучка пепла, она возвратилась к швейцару.

— Я хочу, чтобы арабчонок отвел меня на базар, — обратилась она к нему.

— Сударыня уже ужинала? — осведомился швейцар.

— Да, я поужинала на пароходе.

Швейцар поспешил на улицу и вскоре вернулся в сопровождении арабчонка, вооруженного фонариком. По–видимому, швейцар уже успел ему объявить о том, куда намеревалась отправиться Лидия, потому что мальчик без лишних вопросов повел ее по направлению к базару. Лидия не обратила внимания ни на продавцов ковров, ни на прочих торговцев.

— Я хочу пройти к дому Сади Гафиза, — сказала она своему маленькому проводнику. И снова, не говоря ни слова, арабчонок повел ее дальше, пока они не поравнялись с наглухо запертыми воротами.

Арабчонок забарабанил своими маленькими кулачками по металлу двери, и прошло немало времени, прежде чем на его стук откликнулись.

— Подожди меня здесь, — сказала по–испански Лидия, — я скоро вернусь.

Арабчонок ничего не ответил, потушил фонарик и, опустившись на землю, закутался в лохмотья. Было холодно.

Ворота скрипнули, и привратница, подозрительно оглядев Лидию, повела ее в дом.

Прежде чем она достигла колонн, к ней навстречу вышел Сади в великолепном синем шелковом одеянии.

— Вы оказали своим прибытием великую честь моему убогому жилищу, мисс Гамон, — обратился он к ней на английском языке.

— Ральф здесь? — поспешила осведомиться Лидия, прервав поток его слов.

— Ему пришлось спешно уехать, но он скоро снова будет здесь.

Сади проводил ее в комнату, которая в свое время подверглась обыску Джемса, и захлопал в ладоши. На его зов явился десяток слуг.

— Принесите сладости, печенье и чай для английской леди, — приказал он. — И папирос.

Комната была скудно освещена. Свет струился от единственной лампы, задрапированной плотными восточными тканями. Большая часть комнаты была погружена в полумрак.

— Прошу вас, присядьте и выпейте чаю, — сказал он. — Ваш брат вскоре явится.

— Вы уверены в том, что он придет сюда? — подозрительно осведомилась Лидия. — Ведь я не буду жить в этом доме — вам об этом, должно быть, известно?

— Разумеется, — ответил Сади. — Мой скромный дом недостаточно великолепен для английской леди, — и в его голосе зазвучала плохо скрытая насмешка.