Минуту они просидели молча, и когда она решила, что разговор закончен и начала встать, он продолжил:

– Я не хотел тебе ничего показывать. Или доказывать. Ты давно уже сама все поняла, только не признаешься сама себе. Мне просто хотелось тебя задержать, потому что не стоит прямо сейчас идти в Сосновый Бор.

– Это еще почему?

– Поверь мне. Это не самый подходящий момент встречаться с сыном. Пережди еще пару часов.

– Ни за что, – она поднялась и направилась в сторону мигавшего красного креста и багровой вывески Аптека. – Прощай.

Карлик вскочил и засеменил рядом с ней.

– Послушай, умоляю, не спеши. Тебе надо просто немножко подождать.

– Нет. Я должна его найти. Я уверена ему плохо без меня.

– Естественно ему плохо. Но встретившись с ним сейчас, ты столкнешься кое с кем еще. С кем тебе встречаться совершенно противопоказано.

– С кем-то кто причиняет ему боль? Тогда тем более я должна спешить.

– Боли нет. Это всего лишь уловка нашего мозга. Есть люди, которые совершенно не чувствуют боли и люди, которые от маленького укола умирают с разорвавшимся сердцем.

– Я не поняла.

– Все ты понимаешь, просто делаешь вид, что не понимаешь. Мы сами причиняем себе боль. Мы думаем, что нам больно и испытываем ее. Мы получаем всегда только то, что сами желаем. И боль в том числе.

– Хватит говорить, как трахнутый в печень философ.

– Хорошо я скажу прямо. Ты и Макс, на самом деле – одно целое.

– Конечно он – моя жизнь, моя, кровинушка. Именно поэтому я обязана найти его. Он – смысл моего существования.

– Нет. Послушай меня, наконец, – карлик встал перед ней и уперся ладошками в ее живот.

Она содрогнулась, вспомнив, что так же делал Максим, когда не хотел ее отпускать.

– В буквальном смысле. Ты и есть Макс.

– Бред, – она оттолкнула его, и он вновь засеменил рядом.