Свет погас.

Кристофер повторно включил телефон. И еще раз осмотрел эти руки. Теперь они лежали ладонями кверху. В темноте труп сменил позу.

Дисплей погас. Кристофер снова включил телефон. Руки шевелились.

Дергались. Пальцы тянулись вверх. Задевали шею Кристофера.

– Крисссстофер, – раздался шепот.

Кристофер вскрикнул. Труп приподнялся.

– Как меня зовут? Напомни-ка мне мое имя, Кристофер.

На шее Кристофера сомкнулись руки миссис Кайзер. Он, как мог, отбивался, но ее хватка отличалась нечеловеческой силой. Воздух уже выходил из его тела, когда вдруг по всему моргу разнесся чей-то голос:

– НЕТ! ОН – МОЙ!

В прозекторской настала тишина. Руки миссис Кайзер разжались. Ящик со щелчком отомкнулся и медленно выехал в зал. Кристофер поднял взгляд и увидел, что из центра зала его сверлят глаза. Черные, налитые кровью. На лице читалось воплощенное зло.

Это был шериф.

– За что ты убил ее, Кристофер?

Кристофер оцепенел. Шериф пылал ненавистью. Его бледное лицо приобрело восковой оттенок. Этот шепот царапал руку Кристофера. Уже пропорол кожу. И готовился расцарапать до кости.

– Она была всего лишь маленькой девочкой. За что ты ее убил?

– Я ничего такого не сделал, сэр. Честное слово.

– А его за что убил? Он был всего лишь маленьким мальчиком, – раздался другой голос.

Кристофер обернулся. И увидел, как с каталки поднимается Эмброуз Олсон. Глаза его были черны от ярости.

– Я не убивал Дэвида, сэр. Мы еще можем его спасти! – взмолился Кристофер.

Одновременно нагнувшись, шериф и Эмброуз выдернули Кристофера из ящика. Тот старался не потерять рассудок.

– Стоит мне уснуть, как ты убиваешь ее снова и снова. У меня нет сил раз за разом смотреть, как она умирает. Я должен тебя остановить, пока ты снова не взялся за свое! – орал шериф.