– Куда ты смотришь? – спросила она.

– На яхты. Всегда мечтал иметь свою яхту. Хотя бы маленькую, – он обнял девушку одной рукой. – Решено! Сегодня пойду и куплю. Правда, я не умею обращаться с парусом, но это ничего, научусь. А на первое время наймём какого-нибудь папуаса.

– Тут нет папуасов.

– А кто тут есть?

– Кубинцы.

– Ну, кубинца наймём, не похрен ли?

Он сделал глоток виски и мечтательно улыбнулся.

– Только представь. Море, солнце, мы вдвоём лежим на бамбуковых шезлонгах, в руках холодные коктейли. На тебе белоснежный сарафан…

Со стороны пляжа послышались голоса торговцев сладостями.

«Чурчхела! Чурчхела!» – выкрикивала женщина с армянским акцентом.

– И сюда добрались, – ухмыльнулся Токарь.

– А где мы, по-твоему? – спросила Нина и поглядела на него. Улыбка медленно исчезала с её лица.

«А в самом деле, где мы?» – с весёлым удивлением подумал Токарь. Его забавляло и немного пугало то, что он почему-то не помнит, в каком городе или хотя бы стране они находятся.

Он хотел спросить об этом Нину, повернулся к ней и отшатнулся: девушка смотрела на него с каменным лицом, не моргая.

– Нина, ты чего?

Она не ответила; слегка наклонив голову набок, продолжала смотреть на Токаря каким-то отсутствующим, пустым взглядом.

В следующую секунду Токарю показалось, что он что-то увидел в глубине её зелёных глаз, словно это были экраны крохотных телевизоров, транслирующих то ли фильм, то ли какое-то телешоу, то ли ещё бог весть что. Мельтешащие крохотные фигурки были настолько малы, что разглядеть их было почти невозможно.

С тревожным чувством Токарь приблизил своё лицо к лицу девушки.

Теперь в глазах-экранах он увидел двух человек. Один из них вонзал в глаз второго что-то острое, похожее на осколок стекла. Кровь фонтаном била из раны. Эта сцена из нескольких кадров прокручивалась вновь и вновь, будто её поставили на бесконечный повтор.

Неожиданно загудел пылесос. Токарь вздрогнул. Звук шёл из гостиной.