Коридор, ход, второе дно – чтобы это ни было – тянулось в одну сторону, наискосок по левую руку. Припомнив в общих чертах расположение дома, Шурик расхохотался, и эхо ответило ему тем же. Не дурак был! Вход в доме, а лаз на улице! Догадайся попробуй. Рядом с домом никто и не искал. Но что-то сдерживало путь по коридору. Какой-то посторонний гул. Словно два хмельных кузнеца далеко-далеко ковали подковы и мечи. Блин, свечу забыл! Сашка задрал голову и смутился. Обратно-то как? Если не придёт Иринка, то дело плохо. Он попытался в прыжке ухватиться за край доски, но не получилось. Ещё раз – тот же результат. Ладно, подождём. Авось скоро вернётся. Не проходило чувство неловкости. Что-то здесь не так, что-то он упустил. Подпрыгнул ещё раз, уже не делая попытки зацепиться, и прислушался. Точно! Под ногами скрипнули доски. Не земля! Доски! Третье дно? Отгрёб нападавшие сверху комки грязи, нащупал щель и просунул в неё подушечки пальцев. Доска поддалась легко, как будто и не была приколочена.

Чувство погружения можно сравнить только с полётом. Третье дно было достаточно узким, так что пришлось встать на четвереньки. Сплёвывая пыль, отряхивая голову, Шурик огляделся. Что можно разглядеть в темноте? Ткнувшись, подобно слепому щенку, туда-сюда, он с удивлением обнаружил слабое свечение, крохотное настолько, что светлячок по сравнению с ним мог оказаться солнцем. Сашка полез на свет, гадая и предполагая. В лучшем случае это могло быть золотой монетой, в худшем – гнилушкой, он слышал, что бывают такие – светятся в темноте. Но тревога не проходила. Кузнецов охватил азарт, гул нарастал. Ещё немного, и он смог рассмотреть очертания не то двери, не то просто чего-то равномерно-чёрного, словно пласт угля. Светлая точка, как фонарик на каске шахтёра, маячила высоко над полом. Или под полом? Сашка задумался: как определиться в этом третьем дне? Где он конкретно находится? Словом, светило сбоку от черных контуров.

– Эй! – донеслось сверху. – Ты где?

Шурик пополз обратно:

– Здесь я! Сейчас!

– Где ты? – голос Иры, казалось, дрожал от волнения. Или страха? Или недоумения? Он решил, что она его не слышит. Выбравшись из третьего подпола во второй, он позвал Иру, но услышал лишь лай собаки.

Покрутив головой, Сашка увидел приближающуюся из лаза, хода или чёрт знает чего и как называется, фигуру.

– Ирка? – окликнул.

Но то, что приближалось, не могло быть Ирой. Это был Спортсмен.

«Он не умер! Не умер! – от радости заныло сердце. – Я копал что-то. Могилу! Для него! А он живой!»

– Да, я живой, – сказал Спортсмен, приблизившись, разбитые губы кровоточили. – Я буду жить вечно, Шурик. Пойдём с нами?