— Живой? — с тревогой в голосе спросил наркоман.

— Живой.

— Герой, мать твою! Нашёл кому в руки заряженное оружие давать!

Уцелевшие ребята поднялись на ноги, поражённый ножевым ударом Обрез остался лежать. Он держался за горло и страшно хрипел, между пальцев сочилась тёмная кровь.

— Так тебе и надо, братоубийца, — сказал наркоман и плюнул себе под ноги.

— Отойди, — Кай оттолкнул злорадствующего компаньона и присел подле умирающего. — Тебя как звать-то?

Обрез захрипел и закашлялся.

— Прости меня, одержимый, я не смог тебе помочь.

— О чём ты?

— Сегодня мне было суждено умереть. Если бы я убил сам себя, то поступил бы глупо. Вот я и решил перед смертью попытаться освободить тебя от влияния лукавого. Если бы я освободил твою душу от оков Люцифера, то мне было бы немного легче. Прощай, одержимый, я умираю бесполезной, мучительной смертью. Ещё раз прости, что не смог помочь тебе узреть спасение.

Обрез защёлся в кашле и через мгновенье затих навсегда. Кровь продолжала вытекать из горла остывающего хозяина и впитываться в половые щели. Это выглядело, словно обиталище Обреза старалось впитать в свои недра последнее, что осталось от умершего хозяина.

— Самое время уносить свои ноги, — сказал наркоман.

Руки и нож соучастника были мокрыми, наркоман тщательно смыл кровь с рук и ножа. Сейчас он старался насухо вытереть своё продолжение руки.

Кай никак не отреагировал и продолжал сидеть на полу, всматриваясь в глаза мертвеца.

— Каким бы подлецом он ни был, — размышлял Кай, — но его предсмертное желание освободить совершенно чужого человека от стальной хватки зла меня растрогало и заставило задуматься.

Во время размышлений Кай увидел в глазах трупа отражение движения. Обернулся — никого, наркоман копошился на кухне. Присмотревшись внимательнее, наш герой узнал силуэт Ивана, он ходил по комнате взад-вперед и шевелил губами.

…помочь тебе узреть спасение…

Эти предсмертные слова натолкнули Кая на сомнительный экспромт. Кай поднялся и ломанулся на кухню. Выдернув ящик стола, он стал шарить там руками.