***

Когда звонок наконец поступил, то был от коменданта.

― Эдриану Уиклоу стало хуже, ― сообщил он Брэдшоу, а затем добавил: ― В плане здоровья, ― словно тому не могло стать хуже как-то иначе. ― Он провел в больничном крыле пару дней, но сейчас его состояние стабилизировалось. Я звоню вам, потому что он просил передать вам, чтобы вы пришли ― настойчиво просил.

― Да?

Ухудшившееся здоровье Уиклоу объясняло задержку, в течение которой он так и не связался с детективом. И это дало Йену Брэдшоу новую надежду и сильную карту в рукаве.

― Мой персонал сообщает, что никогда не видел его таким взволнованным. Могу я спросить, что произошло в вашу последнюю с ним встречу?

― Мы обсуждали ряд вещей, ― ответил Брэдшоу. ― Ваши офицеры ни разу не покидали комнату.

― Да, ― произнес комендант, ― но они на удивление расплывчато об этом рассказывают. Кажется, не могут вспомнить что-либо из разговора.

Он подождал, когда заговорит Брэдшоу, но, когда тот не стал проливать свет на эту тему, сказал:

― В любом случае, он желает вас видеть.

― Ну, мои визиты от кое-чего зависят.

― От чего?

― От того, если ли у него что мне сообщить.

― Полагаю, что есть. Думаю, он может даже быть готов рассказать вам то, что вы хотите знать.

― Почему вы так считаете, комендант?

― Он сказал: «Позвоните Брэдшоу и скажите ему, что он победил», ― в его тоне слышалось удивление. ― Такого от Уиклоу не услышишь, детектив, поверьте мне.

***

Через час после того, как он повесил трубку, Йен Брэдшоу уже сидел в комнате со спертым воздухом в Даремской тюрьме напротив бледного, нездорового и несчастного Эдриана Уиклоу.

― Я очень занятой человек, Эдриан: встречаюсь с людьми, ловлю злодеев ― сами знаете, как это бывает. У тебя пять минут, а затем я ухожу. Даже не знаю, почему вернулся, если быть честным. Все наши дела завершены.