25

25

Еще не рассвело, а Лидия, Лука и сестры уже прокрались в самое сердце города и сделали неприятное открытие: железнодорожный забор в Эрмосильо – конструкция серьезная и основательная. Сразу было видно, куда ушли налоги. Это был даже не забор, а сплошная бетонная стена, украшенная сверху жутковатыми завитками колючей проволоки. За стеной прогремел поезд со спящими мигрантами, которые лежали, скрестив на груди руки и прикрыв лица шляпами. По эту сторону расположилась другая компания мужчин: шестеро спали в обнимку со своими рюкзаками, а седьмой стоял на страже. Он был босиком. Когда Лидия с ребятами подошли ближе, он поздоровался.

– Что случилось с твоей обувью? – спросила Лидия.

– Украли.

Услышав знакомый гондурасский акцент, Соледад воскликнула:

– Ay catracho, ¡qué barbaridad![96]

Мигрант кивнул и, почесав подбородок, добавил:

– Хорошо, хоть бороду оставили.

Лидия никак не могла выкинуть из головы эту встречу, хотя они уже давно прошли вперед, в поисках еды и места, где можно пополнить запасы воды. «И как он только может шутить? – размышляла Лидия. – Такой нищий, что даже обуви нет». Ей приходилось растягивать зубную пасту. Волосы уже блестели от жира, кожа обветрилась. Каждый день эти мелочи доставляли ей огромное неудобство. Но если бы кто-то стащил у нее кроссовки, она бы, наверное, сдалась. Большего унижения и представить нельзя. Пережить смерть шестнадцати членов семьи она могла, если при этом не приходилось сверкать голыми пятками у всех на виду.

Они пришли на территорию парка с широкими мощеными аллеями, вдоль которых – после какого-то концерта накануне – остались оранжевые туалетные кабинки. Перегнувшись через бортик фонтана, Лука погрузил руки по локоть в воду. Лидии казалось, что вселенная вот-вот отнимет у нее последние остатки человеческого достоинства, и потому решилась потратить десять песо на стаканчик кофе из торгового автомата. Кофеин взбудоражил ей кровь, напомнив о существовании другой, давно позабытой жизни. Лидия отпивала понемногу и всякий раз, поднося стаканчик к губам, наслаждалась дымящим жаром; ей снова вспомнился босой мужчина. Случайная встреча лишь подтвердила абсолютную необходимость хорошей обуви. Поэтому сейчас она возьмет часть оставшихся сбережений и потратит на новую обувь. Прямо здесь в Эрмосильо, сегодня же. Окинув взглядом ноги сестер, она заметила, что им бы тоже не помешали новые кроссовки. Девочки носили низкие конверсы: Соледад – черные, Ребека – серые. Ткань выгорела на солнце и кое-где уже протерлась, но, по крайней мере, кеды были удобными и разношенными. Жалко, конечно, что денег осталось так мало. Дождавшись открытия магазинов, Лидия отдала почти половину оставшейся наличности за две пары обуви для себя и Луки. Ничего особенного: кожа, крупная строчка и толстая резиновая подошва. Впрочем, нет. Ботинки были чудесные, удивительные во всех отношениях. Крылатые сандалии древнегреческих богов. Они выведут ее из пустыни к северу. Отдавая кассиру деньги, Лидия почувствовала, будто в груди у нее образовалась гигантская дыра.