– Пошли.
Мы пошли в душевую. Мы были на лугу. Мы двигались там без особого удовольствия. Я сделал радугу, а Сусанна лежала в траве и смотрела на нее. Затем она села и собрала остатки Ребуса, а я остановился и уставился на черную стену. Мы вернулись.
Радости луга утратили часть былого блеска. Всегда есть точка насыщения. То, что было в ванне, к этому времени уже так поблекло, что стало светло-серым. В сером плавали белые прожилки, так что это все больше напоминало сперму. Невозможно сказать, было ли это причиной или следствием усталости луга. На лугу все же было лучше, чем в обычном мире, где ты тащишься по жизни в поддельном теле, но разочарование снова начало нарастать.
Как будто чего-то не хватало, как будто нужно было сделать еще один шаг.
* * *
Через два или три дня после моего путешествия с Сусанной Оке обнаружил кровь. Поскольку я был ближе всех и часто сидел дома, он прибежал ко мне домой и постучал. Оке также изменился с момента сбора. Теперь он ходил в спортзал пять дней в неделю и принимал анаболические стероиды, от которых так раздулся, что ему пришлось приобрести новый гардероб. В тот день на нем были спортивные брюки и клетчатая рубашка с закатанными рукавами, так что на предплечьях были заметны вены.
Вдоль утоптанной дорожки, ведущей от прачечной к воротам, виднелись следы пролитой жидкости. Это могло быть что угодно. Кофе, растительное масло. Я собирался Оке так и сказать, но, когда он открыл дверь и указал на пол, я заткнулся. В последние месяцы я видел достаточное количество крови на различных стадиях свертывания – на коже, на плитке и цементе, чтобы понять, что собой представляет след на мраморном полу. След свежих пятен и лужиц тянулся дальше по лестнице до двери Пары мертвецов.
То, что мы не бросились сразу к их двери или не вызвали скорую помощь, кое-что говорит о нас. Первым делом мы пошли в прачечную и принесли ведро, швабру и тряпку, а затем потратили десять минут, аккуратно ликвидируя следы крови.
Когда ступеньки и площадка были вымыты, мы также протерли и убрали все в прачечной, вымыли ведро и поставили все хозяйственные принадлежности обратно, а потом пошли к Эльсе. Существовало негласное постановление, в котором говорилось, что она –
Эльса теперь почти всегда была дома. Те изменения, которые начались с того, что она сняла фотографии со стены, продолжались, и никто больше не приходил к ней в гости. Однажды в середине января Деннис сидел у нее на коленях, и в порыве временной слабости она сильно укусила его в плечо. Он плакал и кричал, и все закончилось тем, что Эльса, желая оградить близких от себя, попросила оставить ее в покое.