– Кое-чего ты еще не знаешь, – ответила она. – Например, он ко мне очень добр. Он считает меня красивой. – Должно быть, в ответ Брайан издал какой-то звук, потому что она добавила: – Я знаю, тебе, должно быть, очень трудно поверить, но некоторым мужчинам я все еще кажусь привлекательной. И это для меня важно, Брайан. Ты можешь это понять?

Брайан отвернулся от нее, прикрывая глаза рукой, хотя без включенного телевизора света в комнате было очень мало. Каждый вдох причинял боль.

– Когда я встречаюсь с ним, он со мной разговаривает. Разговаривает по-настоящему. Я знаю, что он, наверное, не очень умен по твоим стандартам, но ты удивишься, как много у нас тем для разговоров. Ты удивишься, как много еще есть в жизни – в моей жизни – помимо твоих журналов с машинками, и твоего телевизора, и твоих бутылок с выпивкой.

– Прекрати, – сказал он.

– А еще он очень внимательный любовник. Он не торопится. Чтобы сделать мне приятно. Ради меня. Ты когда-нибудь так поступал, Брайан? Хоть раз, когда мы занимались любовью?

Он почувствовал, как по его лицу сползают слезы. Господи. Когда это началось?

– Я могу забыться, когда сплю с ним. Могу забыть о… Могу забыть обо всем. Он позволяет мне это сделать.

– Ты холодная сука, – прохрипел он.

– А ты мелкий пассивный говнюк, – ужалила она в ответ с поразившей его ядовитостью. – Ты знаешь, что позволил этому случиться? Ты позволил случиться всему этому. Каждой чудовищной вещи.

Она резко поднялась и вышла, захлопнув за собой дверь. От удара задребезжали стекла. Какое-то время спустя – он не знал, насколько долгое – Брайан поднял пульт и снова включил телевизор. Девушка указывала на ползущие по карте облака.

Потом пришел Шустрик и свернулся у его ног. Брайан соскользнул с дивана, улегся рядом с ним и крепко обнял. От Шустрика исходил типично собачий запах – терпкий и земной; и вздыхал пес с покорной терпеливостью, присущей его виду.

Его сны переполняло насилие. В них он разрывал тела, проливал кровь, раскрашивал стены, используя отсеченные конечности как чудовищные кисти.

В них он возвращался в парк и пожирал детей на глазах у воспитательницы. Однажды после такого сна Брайан проснулся с полным крови ртом; он понял, что ночью грыз свой язык. Тот саднил и болел еще несколько дней. Внутри у Брайана нарастала ярость, и он не мог найти для нее выхода. Однажды вечером Эми сказала ему, что ей кажется, будто она влюбляется в Томми. Брайан только глупо кивнул, глядя, как она снова уходит. Тем же вечером он вышвырнул Шустрика из дома. Просто открыл дверь в темноту и сказал ему убираться. Когда пес не захотел, вместо этого попытавшись проскользнуть мимо его ног обратно в дом, Брайан уперся ступней ему в грудь и вытолкал Шустрика наружу, так что тот проехался на заднице спиной вперед.