10

Пока Хенрик изучал стеллаж с дисками, Линус провел осмотр в квартире. На кухне не было стола, и, учитывая липкий журнальный столик, Жестянка наверняка ел перед телевизором. Кухонной утвари почти не было: Линус не нашел ни венчика, ни лопатки. Объяснение этому обнаружилось в морозилке, забитой полуфабрикатами и мороженым, мороженым, мороженым… В мусорном ведре под раковиной лежали две скомканные коробки из-под пиццы. Ничего удивительного, что Жестянка отрастил себе брюхо.

Вопреки опасениям Линуса, в ванной оказалось не так грязно. На полотенцесушителе болтался автомобильный ароматизатор в форме елки с запахом «Новый автомобиль», который смешивался с запахом чистящего средства. На двери висел календарь со «Звездными войнами», а на подоконнике ванной выстроились в ряд пластмассовые фигурки героев «Властелина колец». В груди у Линуса заныло – тяжелый печальный скрежет.

Наконец, спальня. Дыра внутри дыры. На окне тонкая красная штора, на стене разноцветная гирлянда, создающая ощущение дешевого ночного клуба. На прикроватном столике несколько книг в жанре фэнтези с яркими обложками, рядом девяностосантиметровая кровать с вязаным покрывалом. Скрежет в груди у Линуса усилился, когда он увидел белого игрушечного медведя, сидящего у спинки кровати. Словно кто-то отказывался прекращать грустный рассказ, а только добавлял новых деталей.

Линус открыл дверцу шкафа и нашел там объяснение тому, откуда у Жестянки такое прозвище. Двустворчатый шкаф был забит пустыми банками из-под пива, заботливо поставленными друг на друга. Несколько сотен штук, и, насколько видел Линус, там не было и двух одинаковых. С внутренней стороны дверцы висел написанный от руки огромный список. Столбец за столбцом названия сортов пива, напротив каждого – оценка по шкале от одного до пяти. Рядом с наименованиями, получившими пятерку, приклеены маленькие желтые звезды.

Эти звездочки стали последней каплей. Линусу сдавило грудь, будто гигантские руки отжали его легкие, словно тряпки. В глазах потемнело, и пришлось прислониться к стене, чтобы не упасть. Горе, треклятое горе, не жизнь, а сплошной беспросветный ад и одиночество – вот и ищите тут смысл, если можете.

Тело словно превратилось в один большой гудящий колокол, в голове грохотало и шумело, когда язык колокола касался металла, и Линуса затрясло от вибраций, а на спине проступил холодный пот. Ужас. В чистом виде ужас.

Что я сделал?