Линус имел дело с таким количеством кокаина, что навострился на глаз определять вес, и в последнее время ему несколько раз казалось, что в двухграммовых пакетиках чего-то не хватает. Возможно, всего одной или двух десятых грамма. Уверен он не был и не обзавелся инструментами, чтобы это проверить, но в свете предчувствия поведение Кассандры ему совсем не нравилось.

Он схватил ее за плечи, посмотрел ей в глаза – зрачки слегка расширены – и спросил:

– Ты что, начала нюхать? Скажи правду. Ты теперь воруешь кокс и нюхаешь? Если это так, просто скажи.

Кассандра рывком высвободилась из его рук:

– Ты в своем уме? Думаешь, я бы стала воровать у тебя? Так ты обо мне думаешь?

– А что тогда? Что с тобой случилось? Ты другая.

Кассандра состроила обиженную гримасу:

– Если тебе так надо знать, теперь у меня новое лекарство. Может, оно просто мне помогает.

– Как оно называется?

– «Золофт». Доволен? Если не хочешь трахаться, может, дашь мне товар для фасовки. Иначе буду просто сидеть здесь и дрочить.

Кассандра говорила слишком быстро, пальцы барабанили по внешней стороне бедра, словно собиралась начать прямо сейчас.

– У меня ничего нет, – сказал Линус.

– Что значит «ничего нет»? Товар почти закончился.

– У меня ничего нет.

Линус пошел на кухню, Кассандра шла следом. Рядом с весами лежали десять расфасованных пакетиков, Линус невооруженным глазом определил, что в них два грамма в каждом. Должно быть два грамма.

– Это все, что есть, – сказала Кассандра. – Потом конец, finito[66], nada[67].

– М-м-хм. – Линус бросил один из пакетиков на весы. Дисплей показал 2 496. Полграмма весил пакетик, а отсутствие четырех тысячных – ничто.

– Ты что делаешь? – спросила Кассандра. – Ты серьезно думаешь, что я тебя обвешиваю и сама нюхаю? Ты так обо мне думаешь? В таком случае убирайся.