5

Обменявшись еще несколькими репликами, сначала жесткими, потом отчаянными и, в конце концов, нежными, они обнялись в прихожей. Из комнаты вышел Хагге и с мольбой взглянул на них. Едва ли понимая, в чем дело, он уловил общее настроение печального расставания и заскулил.

– Пока, дружок, – сказал Томми и почесал его под подбородком. – Ты ненадолго останешься с Анитой. Потом я вернусь. Ты лучший в мире пес.

На секунду показалось, что Хагге схватит Томми за ногу и закричит «Не уходи, не уходи!», но потом он опустил голову и поковылял обратно в гостиную, где нашел прибежище в освободившейся инвалидной коляске.

– Позаботься о Бетти, – сказал Томми и поцеловал Аниту.

– Береги себя, – ответила Анита. – Я тебя люблю.

Эти слова успокаивали перегревшуюся голову Томми, как цинковая мазь смягчает ожог, когда он сел в машину и поехал в Транеберг. Эти три слова. Подумать только, как много они могут значить, если их правильно произнести. Возможно, он ехал навстречу смерти, но делал это, будучи любимым, а это уже существенная разница. Хотя он не хотел причинить Аните боль, знать, что кто-то будет по нему скучать, если его не станет, дорогого стоило.

Еще Хагге, конечно. У Томми кольнуло в глазах, когда он ехал по мосту. Несмотря на ценность человеческой любви Аниты, именно при мысли о Хагге по его щеке скатилась слеза. Как Хагге будет стоять и ждать у двери, ждать, что Томми вернется, и не понимать, почему же он не приходит, почему он бросил свою собаку. Томми вытер слезы и стукнул рукой по рулю. Черт, придется постараться и выжить. Ради Хагге.

Он не был в квартире несколько недель, и за это время здесь появился тот нежилой запах пыли, который возникает в отсутствие запахов человека. Он вошел и закрыл за собой дверь, постоял в темноте и негромко крикнул: «Ау!» Когда ответа не последовало, включил свет в прихожей.

Гора бумаг и рекламы лежала на полу под отверстием для почты в двери. Неоплаченные счета в данный момент были наименьшей из проблем. Он перешагнул через ворох бумаг, обошел квартиру и везде включил свет. Никого. Написал сообщение Аните, что добрался домой, после чего отправил еще одно, возможно, двадцатое за этот вечер, сообщение Линусу.

Было почти три часа ночи, но Томми совсем не был измотан, он уже перешел границу сверхусталости и теперь чувствовал себя немым, но спать не хотел. Положил бумаги на кухонный стол, сфотографировал, приложил к сообщению Хенри, которое не отправил, а лишь приготовил для отправки на случай, если нужно будет действовать быстро.