— Я делаю это только потому, что я умнее и лучше знаю, как надо поступить. А Кэрол всегда сама искала себе покровителя, который бы распоряжался ею и брал на себя все трудности. Так что это ее устраивало, не надо утверждать обратное.

— Да, она действительно во всем тебя слушалась… и подчинялась. Но это было, пока ты ее не предал. Теперь она не подчинится, потому что не верит тебе больше. И не поверит. Послушай мой совет, Джек. Оставь ее. Ты ее потерял. Ты потерял ее любовь, ее доверие. Она мягкая уступчивая девочка, но иногда она бывает непреклонной, ты сам это знаешь. Вы молоды, устраивайте свои жизни. Ну не получилось, что теперь, не вешаться же. Ты найдешь себе другую женщину. Позволь и ей попытать счастья, она заслужила его… одни страдания и беды всю жизнь ее преследуют. Я вижу в твоих глазах упрямство, Джек. Но ты только погубишь и себя и ее… и сделаешь несчастным Патрика, когда он поймет, что его родители ненавидят друг друга.

Он молчал, потупив голову. Куртни тоже замолчала, устав от долгого разговора.

— Мы отвлеклись, Куртни. Ты сказала, что я могу искупить свою вину. Я слушаю тебя.

— Помоги мне, Джек… помоги умереть.

— Что?!

— Только тебя я могу об этом просить, потому что ты один можешь сделать это для меня. Там, в тумбочке, шприц. Всего лишь немного воздуха в мою вену — и все.

— Нет! — он резко подскочил. — Ты спятила? Ты хочешь, чтобы я тебя убил? Это мое искупление, по-твоему — добить тебя?

— Да, Джек. Это милосердие. И ты должен проявить ко мне милосердие после того, что со мной сделал. Ты всегда и все доводишь до конца, сделай это и теперь. Не бросай меня вот так… Ты должен меня понять. Это не жизнь, мой мальчик. Это мука. Оставаться живой в мертвом теле. Я не хочу так жить. И не буду. Я хочу уйти достойно, хочу, чтобы меня помнили, как сильную и энергичную женщину, подвижную, живую, а не как никчемное полуживое существо, которое даже в туалет не в состоянии сходить самостоятельно. Боже, это не для меня. Я не хочу превращаться в это существо. Я хочу до конца оставаться такой, какой я была всю жизнь. Освободи меня, Джек. Сжалься. Если бы я могла сама… я бы не взваливала это на тебя. Но я не могу даже пальцем пошевелить. Ты меня понимаешь, я уверена. Слабый может понять только слабого. А сильный поймет сильного. Ведь ты бы тоже не стал так жить, Джек.

— Кэрол… она никогда мне этого не простит, — в отчаянии прошептал он. — Она не поймет.

— А ей и не нужно знать. Никому не нужно. Это будет только наша с тобой тайна, Джек. Ты всегда мне помогал. Помоги и теперь. В последний раз. Если не ты… больше ведь некому. Никто на это не осмелится. Пожалуйста, Джек. Ты сможешь.