— Когда вы познакомились с Аланом Конвеем?

Викарию не хотелось отвечать, но он видел, что я не собираюсь останавливаться.

— По правде говоря, мы вместе учились в школе.

— Вы были в Чорли-Холле?

— Да. Я приехал во Фрамлингем несколько лет назад и немало удивился, увидев Алана в числе своих прихожан, хотя службы он посещал крайне редко. Мы с ним одного года рождения.

— Ну и... — (Робсон молчал.) — Вы сказали, что у него был властный характер. Он третировал вас?

— Не уверен, что вполне уместно обсуждать подобные дела, и уж тем более сегодня, — вздохнул он. — Но если вам так важно это знать, особенность ситуации заключалась в том, что его отец был директором школы. Это давало Алану определенную власть. Он мог сказать или сделать что-нибудь эдакое и знал, что никто из нас не осмелится перечить ему.

— О чем именно идет речь?

— Ну, давайте скажем, что это были розыгрыши. Уверен, Алан именно так их видел. Но они бывали весьма обидными и болезненными. Мне лично он доставил немало неприятностей, но все это теперь травой поросло. Что было, то прошло.

— Что он сделал? — Викарий все еще запирался, поэтому я надавила на него: — Это очень важно, мистер Робсон. Я уверена, что со смертью Алана не все так просто, как кажется, и все, что вы скажете, — строго между нами, — может очень помочь.

— Это была просто шалость, мисс Райленд. Ничего более. — Викарий помедлил в надежде, что я уйду, а когда этого не случилось, добавил: — Он взял фотографии...

— Фотографии?

— Это были ужасные фотографии!

Эти слова произнес не викарий. Голос донесся как бы ниоткуда. Странные фокусы выкидывает эта церковная акустика — это сделано специально, чтобы впечатлять паству. Я обернулась и увидела, как к нам шагает рыжеволосая женщина, замеченная в гостинице, предположительно жена викария. Ее туфли отбивали по каменным плитам решительный ритм. Она остановилась рядом с ним и с неприкрытой враждебностью посмотрела на меня.

— Мой муж не желает говорить об этом! — заявила она. — Я не понимаю, по какому праву вы досаждаете ему? Мы похоронили сегодня Алана Конвея, и на том, насколько я могу судить, все и закончилось.

Мы не собираемся ввязываться ни в какой скандал. Ты починил радиаторы? — Последнюю фразу она произнесла тем же тоном, не переводя дыхания.

— Да, дорогая.

— Тогда идем домой.

Женщина взяла его под руку, и хотя ее макушка едва доходила Робсону до плеча, именно она вытолкала его из храма. Дверь захлопнулась за ними, и мне оставалось только гадать, что это были за фотографии. Одновременно мне подумалось, не фотографии ли обнаружила Мэри Блэкистон на кухонном столе в доме викария в Саксби-на-Эйвоне, и не они ли стали причиной ее смерти.