Никогда еще она не чувствовала себя настолько… собой, притом, что это совсем не она.

Возможно, какая-то потерянная ее часть, которую Челси давно похоронила.

— Девица из Флориды, ты готова?

Харлан склоняется к ней с микрофоном, но не слишком близко, будто побаивается ее. Хорошо.

— Я взгрею его, как моего бывшего муженька, который расхаживал со своей шлюхой по «Уолмарту»! — рычит Челси.

Толпа заливается смехом, требует начать бой.

Харлан что-то еще добавляет, а потом уходит с ринга вместе со своим микрофоном. Ти-Джей поворачивается к ней, он тоже на низком старте: приподнялся на носки, руки у груди, глаза за маской быстро моргают.

— Ты готова? — шепчет он.

— Я рождена для этого, — отвечает Челси ровно в тот момент, когда звучит гонг.

Сверху опускается сверкающее меловое облако, и они запрокидывают головы, чтобы сделать фальшивый вдох, а потом переходят на новый, более глубокий уровень звериной угрозы. Первый ход за Челси, что она и делает, ныряя ему под мышку и исполняя полноценный захват «нельсон». Ти-Джей позволяет ей это, потому что так они репетировали, но в последний момент выскальзывает и делает свой выпад. Их работа — нечто на перекрестке драки, поэзии и хирургической точности, жестокая реальность, наполненная мелодраматичным артистизмом, и при этом все это реализуется с чрезвычайной осторожностью. Челси погружена в драку, но в то же время свободно движется, как вода, как жидкая ртуть. Они с Ти-Джеем будто танцуют неземное фламенко в свете прожекторов. Толпа уходит на задний план, сверху жарит, как будто там висит солнце, и в мире есть кто-то кроме них только в тот момент, когда кто-то из них прижимает другого к рингу и ждет, пока Поули досчитает до двух, а потом они снова оживают, и бой продолжается.

Близится конец боя, и все пролетело так стремительно, что Челси вздрагивает, когда Харлан объявляет, что у них осталось всего тридцать секунд. Она должна встать в определенную позу, и тогда Ти-Джей добьет ее своим фирменным движением, который они назвали «Кубинским сэндвичем» (хотя на самом деле это просто модифицированная версия убийственной комбинации Рэмпейджа). Она изображает, что оглушена, и ждет, когда он прыгнет на нее и собьет с ног. Ти-Джей так деликатен и точен, что она едва ощущает его тело на себе, даже когда падает на упругий ринг. Но когда он вжимает ее в пол, а Поули выбегает, чтоб начать отсчет, Челси понимает, что… не хочет, чтоб все так завершилось.

Ее девочка здесь.

И она смотрит.

Ее дочь, которая всю жизнь была вынуждена наблюдать за тем, как из Челси каждый вечер выбивают дерьмо, которая видела, как она сносит оскорбления и резкие комментарии, терпит любые замечания, которые Дэвид отпускает по поводу ее тела, одежды, готовки и работы.