Что могла бы рассказать ей сестра Мэри-Джо? Теперь у неё уже не спросишь. Но можно ещё раз наведаться к членам «Улья», потрясти их деревья и посмотреть, что упадет.
— Как фамилия Аннетт?
— Рипкен.
Линдси записала её и склонила набок голову. Знакомая фамилия, но откуда она её знает?
— Алло?
— О, простите, Мэри-Джо, — встрепенулась Линдси. — Задумалась. — Имя Аннетт Рипкен ни о чем ей не говорило, а вот про Карен Рипкен она определенно слышала. Линдси подскочила на месте, как от звонка будильника, прозвеневшего в четыре часа утра. Так звали женщину, с которой Рид подружился в Калифорнии, когда вступил в группу поддержки тех, чьи семьи затянуло в омут Марни.
Линдси поинтересовалась у Мэри-Джо, не знает ли она случаем некую Карен Рипкен.
— Конечно, знаю, — сходу ответила та.
— Аннетт — мать Карен и Сары, — догадалась Линдси.
Мэри-Джо глубоко вздохнула.
— Да. Я через суд удочерила Сару. Поменяла ей фамилию на Бейкер.
* * *
Линдси сидела за столом, осмысливая то, что узнала от Мэри-Джо. Сара Бейкер связывалась с женщинами из «Улья» не для того, чтобы написать статью; она всего лишь пыталась больше узнать о своей матери. В течение нескольких недель, предшествовавших её гибели, она порядком переполошила всех членов «Улья».
Теперь, когда личность Аннетт была установлена, Линдси вновь сосредоточила внимание на фотографии.
В комнате находилось семь человек. Пять членов «Улья», аутсайдер/рабочая пчела Аннетт Рипкен.
И, конечно, тот, кто фотографировал.
Линдси всматривалась в снимок. Пульс у нее участился.