– Вы знаете, что это такое?

– Ты хотела – ты и скажи.

– Благодаря им я поняла, что со мной делал отец.

В материалах исследования был подробно отражен ход экспериментов и те изменения, что происходили у подопытных. Ну и ее вернувшиеся воспоминания тоже помогли разобраться. Подопытной значилась Чхве Рохи, то есть она сама. Начиная с трех лет отец регулярно давал ей наркоз и проводил на ней операции. Мать была готова ценой своей жизни защитить дочь, и в конце концов эту цену ей пришлось заплатить.

Рохи спокойно и размеренно открыла последнюю страницу.

– В тот день отец, как всегда, ввел мне анестетик и начал подготовку к экспериментам.

Девочка непроизвольно коснулась руки в районе предплечья. Синяки и следы от игл не были признаками домашнего насилия – они остались от бесчисленных инъекций.

– При экспериментах обязательно ведут журнал исследований – любой ученый это делает. Вот так я и узнала, что отец был убит не в тот же день, когда меня похитили, то есть двадцать первого августа, а накануне – то есть двадцатого.

Девочка показала на дату в журнале. Если б профессор, как считала полиция, действительно был убит 21-го, то в лабораторном журнале осталась бы запись и за это число, но записи обрывались на 20-м.

– Двадцатого августа утром отец, как обычно, повел меня в лабораторию. Всякий раз мать пыталась ему помешать, и всякий раз это заканчивалось конфликтом. Но вот что странно: в тот день я мамы почему-то не видела. Если б я знала, что к тому моменту она уже была мертва… хм, даже не знаю, как бы я поступила… – Рохи вздохнула и пригладила свою стрижку очень недетским жестом. – Когда отец давал мне наркоз, я еще успела услышать, как в дверь кто-то позвонил. Я так понимаю, это были вы, да? Он подумал, что препарат уже подействовал и я вот-вот отключусь, поэтому пошел наверх открывать. Вот только погрузиться в сон я не успела. Предполагаю, что это произошло потому, что скорость ввода анестетика должна постоянно регулироваться в зависимости от состояния пациента, а в тот раз проследить за этим не получилось. Сверху доносился какой-то механический скрежет, но мне было не до этого, поскольку перед глазами все плыло и кружилось, плюс еще и тошнило сильно. Едва держась на ногах, я поднялась на первый этаж.

Рохи, словно чтобы получше вспомнить, наморщила лоб.

– Я видела, как кто-то проткнул моего отца мечом. Поначалу я подумала, что это мужчина, но, когда попятилась назад, убийца обернулся. – Девочка продолжала смотреть строго перед собой в сторону сада. – Это были вы…

Лицо Хеын напряглось, но потом очень быстро снова расслабилось.