Я обвел вокруг рукой и только сейчас заметил, что на стенах висят плетки самых разных форм и размеров.

– Главное – держать язык за зубами, – строго предупредил я.

Арне и Лизен закивали. Арне выглядел озадаченным.

Лизен ткнула в комнату, где стояла черная скамья:

– Обычно все происходило там.

– Все?

– Да, самое главное, по крайней мере. Так говорил Бергстрём.

Я вспомнил о компьютере, который видел через окно большого дома.

– Нужно уничтожить его компьютер.

Моим словам никто не придал значения. Никому не было дела до того, что произойдет, если наша с Бергстрёмом переписка попадет в руки полиции.

В кухне есть ванная и туалет, а в нем наверняка найдутся рулоны туалетной бумаги. На окнах висят гардины. Наконец, сам дом деревянный.

Стоит уронить свечу – все сгорит в два счета.

Но ни один план не может предусмотреть все.

Я учил Арне и Лизен жечь деревянные дома, когда дверь медленно приоткрылась.

«Дробовик», – подумал я в первую секунду, потому что ружье с двумя стволами называется именно так. Причем у этого стволы были словно подпилены. Во всяком случае, мне они показались необыкновенно короткими, хотя я и не эксперт по ружьям.

Потом я увидел Джонни Бенгтссона.

До этого я встречался с ним только раз. Он стоял во дворе на противоположной стороне дороги, когда я проезжал мимо дома Бенгтссонов. Тогда он тоже был небритый, в потертых голубых джинсах и такого же цвета джинсовой куртке, клетчатой рубахе, стоптанных, грязных ботинках и кепке. В теплую комнату ворвался холодный воздух.

– Что вы сделали с Бергстрёмом? – спросил Джонни, направляя ружье попеременно то на Арне, то на Лизен, то на меня.

Лизен вскинула голову:

– А вам-то что?