— Вы считаете, ему грозит опасность?
— Да, и если бы я так не считал, я все равно не стал бы рисковать. Если он сейчас все выложит, ему может не поздоровиться. Так что сегодня я его освобождать не намерен ни при каких обстоятельствах.
— Что, если Марк откажется говорить, а Фолтригг вручит ему повестку Большого жюри?
— Я его не отпущу.
Аппетит у Реджи пропал напрочь. Она отпила чаю из бумажного стаканчика и прикрыла глаза.
— Все это ужасно несправедливо, Гарри. Он заслужил лучшего отношения со стороны государства.
— Согласен. Предлагай, я слушаю.
— Что, если я не позволю ему давать показания?
— Я все равно не отпущу его, Реджи. Во всяком случае, сегодня. Может быть, завтра. Или послезавтра. Все слишком быстро закрутилось, так что я предлагаю двигаться осторожно и посмотреть, как поступит Новый Орлеан.
— Вы не ответили на мой вопрос. Что, если я не разрешу ему давать показания?
— Что ж, на основании имеющихся данных мне ничего не останется, как признать его малолетним преступником и отправить назад к Дорин. Разумеется, я могу отменить собственное указание завтра. Или послезавтра.
— Он не малолетний преступник.
— Может, и нет. Но он что-то знает и отказывается говорить, таким образом препятствуя свершению правосудия. — Он надолго замолчал. — Что он знает, Реджи? Если ты мне скажешь, мне будет сподручнее помочь ему.
— Я не могу сказать, Гарри. Сами знаете.
— Разумеется, — улыбнулся он. — Но совершенно ясно, что знает он порядочно.
— Видимо.
Он наклонился вперед и коснулся ее руки.
— Послушай меня, дорогая. Наш маленький дружок в большой беде. Давай его из нее вытащим. Не будем торопиться, пусть он сидит там, где ему не грозит опасность и где мы правим бал, а пока поговорим с ФБР насчет их программы обеспечения безопасности свидетелей. Если они пообещают это Марку, равно как и его семье, он сможет выложить все эти ужасные секреты и быть в безопасности.
— Я поговорю с ним.