— Звучит соблазнительно, миссис Лав, — откликнулся Гарри.

Так оно и было. Сейчас у семьи нет дома. Работа у Дайанны крайне тяжелая. И никакой родни в Мемфисе.

— Их сейчас нельзя трогать, — заметила Реджи. — Рикки должен находиться в больнице.

— Мы уже вели переговоры с детской психиатрической больницей в Портленде, которая готова немедленно принять его, — сообщил Льюис. — Она частная, не благотворительная, как больница Святого Петра, одна из лучших в стране. Они примут его в любое время. Разумеется, мы заплатим. После того как он поправится, мы переселим семью в другой город.

— Как много понадобится времени, чтобы задействовать эту программу для всей семьи? — спросил Гарри.

— Меньше недели, — ответил Льюис. — Директор Войлз объявил это дело сверхсрочным. Бумажная волокита займет несколько дней, ведь нужно новое водительское удостоверение, новые карточки соцобеспечения, свидетельства о рождении, кредитные карточки и все прочее. Семья должна принять решение, и матери следует определить, куда они хотят поехать. А остальное все за нами.

— Что вы думаете, миссис Лав? Пойдет на это миссис Свей?

— Я с ней поговорю, Ваша Честь. Ей сейчас очень трудно. Один ребенок в коме, второй — в тюрьме. К тому же она все потеряла при пожаре вчера ночью. Мысль сбежать куда глаза глядят среди ночи вряд ли покажется ей слишком привлекательной, по крайней мере на данный момент.

— Но вы попытаетесь?

— Да, конечно.

— Как вы полагаете, она сможет завтра прийти в суд? Мне бы хотелось с ней поговорить.

— Я спрошу врача.

— Прекрасно. Слушание прерывается. До встречи завтра в полдень.

* * *

Судебный пристав передал Марка двум мемфисским полицейским в гражданской одежде, которые вывели его через боковую дверь прямо на автомобильную стоянку. Когда они ушли, пристав взобрался по лестнице на второй этаж и быстро прошел в пустую комнату для отдыха. Не совсем пустую — там его ждал Слик Мюллер.

Они встали рядом у писсуаров, разглядывая надписи на стене.

— Мы здесь одни?

— Угу. Что случилось? — Слик расстегнул ширинку. — Поторопись.

— Мальчишка не хочет говорить. Отправили назад в тюрьму. Оскорбление суда.

— Что он знает?