Сначала Ника посмотрела вниз. Там, у подножия башни, копошилось живое месиво во дворе пивбара, подбираясь все ближе к пожарной лестнице. Это было неинтересно, и Ника подняла глаза.

Перед ее взором предстал Житомир — полностью погруженный во тьму, полуразрушенный, придавленный черным небом. Сотни тысяч горящих факелов, напоминающие с такого расстояния мерцающие огоньки свечей, стекались к башне. Улицы были заполнены людьми с факелами, и люди эти выстраивались в определенном порядке. Два концентрических круга (центр, разумеется — башня), колесо внутри колеса, и дюжина радиальных лучей, изломанных в зигзаг.

Где-то Ника такое уже видела…

Ах да! Черное Солнце! Самый первый глиф в Игре…

Игра близится к завершению.

Финальный уровень.

Глиф, говорите… Ладно. Будет вам глиф.

Ника нагнулась, подобрала осколок выбитого Ромчиком стекла и полоснула себя по тыльной стороне предплечья.

Хлынула кровь. Ника выбросила стекло, макнула пальцы в кровь и начала рисовать на стене башни.

Первый круг — вокруг окна. Второй — поверх решетки. Теперь молнии. Еще крови. Пальцы грязные, приходится совать прямо в рану. Будет заражение. Плевать. Еще. Десятая. Одиннадцатая. Последняя.

За решеткой хрипел и барахтался Ромчик, придавленный к полу тушей отца. В руке у Радомского был нож, а на шее висел Женька.

Ника вцепилась в решетку и снова рванула. Окровавленные пальцы соскользнули. Черт! Она сорвала с себя курточку, обмотала ладони. Вцепилась. Уперлась ногой в стену.

Ну!!!

Медленно, очень медленно — но решетка поддалась. Миллиметр за миллиметром ржавые прутья начали выползать из крошащегося кирпича. Башня, как и весь город, оказалась трухлявой внутри…

Мышцы спины напряглись так, что грозили вот-вот разорваться. Ногу свело судорогой. Ныли крепко сжатые зубы.

Ну!!!

С сухим треском решетка вырвалась из стены, и Ника опять грохнулась на спину, в очередной раз угодив затылком в перила…

30

30

Черная вдова.