Морды Горыныча продолжали самодовольно улыбаться.

— Впредь обещаю не допускать и тени сомнения в крепости твоего организма, его приспособленности к самым экстремальным условиям и ситуациям, только вот… — замялся Миша.

Средняя голова Горыныча перестала улыбаться и покосилась на Импасибла.

— …Только вот, прости меня великодушно, не могу я даже в самых ярких фантазиях представить себе, что такие толстые, пусть и длинные шеи, достаточно пластичны, — рыцарь замолчал, виновато потупив взор.

— С чего это? — снисходительно поинтересовалась правая голова.

— Ну, просто, они такие большие и толстые, что мне кажется, будто гнуться, как заблагорассудится, не должны.

— Вот ещё! — возмущённо фыркнула левая голова. — Смотри!

И изогнулась на манер латинской S.

— Ух ты! — удивленно воскликнул рыцарь с ноткой недоверия и поинтересовался: — Неужели все три так могут?

— Конечно! — дуэтом подтвердили правая и левая, изгибаясь. — Видал?

Рыцарь отошёл на несколько шагов в одну сторону, затем в другую. Восхищённо поцокал языком, покачал головой, а затем спросил:

— И между собой так можете переплестись?

— Ха! — радостно кивнула правая голова Горыныча и обернулась кольцом вокруг средней, а затем и вокруг правой.

— Ого! — еще больше округлил глаза рыцарь. — И правая, тоже может?

— Вот же Фома неверующий! — с притворной злостью пробурчала правая голова, обвила среднюю и верхнюю часть левой шеи.

— И чего, — хлопнул ладонями по бёдрам входящий в раж рыцарь, показывая на пустые места импровизированного чешуйчатого клубка, — средняя вот сюда и вот сюда сможет просунуться?

— Да ле-е-гко, — с трудом протиснулась та в указанные отверстия.

— Ну, прямо чудеса пластики, — похвалил Импасибл Змея и внезапно гаркнул: — БАБАХ!!!

Все три головы от неожиданности дернулись, и переплетенные шеи намертво заклинило.

— Йес! — хлопнул в ладони рыцарь и отскочил на безопасное расстояние.