Пашка скривился в темноте кладовки и сжал кулаки. Ему страстно хотелось отмотать время назад и сделать так, чтобы они с Санычем вообще не сворачивали в ту сторону парка, где на них накинулся хищник. Питбуль скрипел несуществующими зубами и злобно хмурился. Он понял, что кроме страха за жизнь одного человека, его сжирает обида на другого человека. Именно – человека! Где Куратор, когда он так нужен? Почему он занимается своими потусторонними делами, когда Саныч при смерти? Он должен явиться и вылечить почти отгрызенную руку – а иначе какой от ангелов толк?

Пашка отбросил одеяло, сел на кровати, потом поднялся, толкнул дверь и вышел на воздух. Посреди длинного школьного двора, отчего-то заваленного упавшими листьями и множеством пустых оберток от чипсов и шоколадных батончиков, высилось огромное ветвистое дерево. «Странно! – думал Пашка, подходя к дереву, – у нас его вроде никогда не было. Неужели трудовик как-то умудрился его сюда вкрячить?»

– Пашка! – негромко позвал кто-то сверху.

Питбуль задрал голову и обрадованно улыбнулся – это же Леший! Влез уже на ветки, засранец, и занял лучшее место! Пашка ухватился за низко торчащий сук и полез вверх, с легкостью преодолевая расстояние от ветки до ветки. Ноги – его родные, сильные ноги! – упирались в ствол. Руки хватались за ветки и сучки и с легкостью поднимали Пашку все выше, в густые заросли жирных разлапистых листьев. Получая удовольствие от того, что он снова в собственном, полном сил теле, Пашка резво карабкался вверх. Сейчас он доберется до Лешего и обнимет давнего друга.

– Пашка! – снова позвал голос. Озадаченный Питбуль вдруг понял, что это не Леший, это кто-то другой зовет его с высоты.

Рука Питбуля внезапно промахнулась, и вместо того, чтобы ухватиться за ветку, он хватанул воздух, вскрикнул и полетел вниз. И с размаху приземлился на раскладное кресло в темной кладовке.

Пашка рывком сел и увидел, что на краю узкого ложа сидит светлая фигура, вокруг которой разливается легкое, едва заметное сияние.

– Нам нужно идти! – произнес парень в белом и протянул руку.

Вспышка, череда непонятных конструкций и полусфер, звон в ушах – и вот он уже стоит посреди другого темного, заставленного кроватями помещения. Поморгав, ошеломленный стремительным перемещением сквозь пространство Питбуль пригляделся и понял, что Куратор притащил его в больничную палату. Это же палата Бабули!

Питбуль вопросительно глянул на парня в белом – но тот только прижал палец к губам и кивнул в сторону кровати, на которой сидела хрупкая фигура в длинной сорочке. Все еще ничего не соображая со сна, Питбуль подошел к бабулиной кровати, пододвинул стул и сел рядом.