Минуты через две-три он уже спал сном крепким, но спокойным… не внушающим никаких опасений…

Обрадованный этим приглашением, которое позволяло ему провести несколько лишних часов с любимой женщиной, и благословляя в душе странную болезнь барона, Паскаль повернулся, чтобы взять руку Анаисы и покрыть ее поцелуями.

Но каково же было его удивление, когда он увидать баронессу бледной и дрожащей.

– Что с вами? – воскликнул он.

Она не отвечала.

– Но, ради бога, скажите, что с вами? – повторял он.

– Не знаю, – произнесла она наконец. – Право, не знаю! Я счастлива, очень счастлива… и слезы душат меня!

– Анаиса!

– О! Это безумство, сознаюсь в том… но… простите меня, мой друг… Дайте мне поплакать немного… Мне кажется, это меня успокоит! О!.. Боже мой!.. Что со мной будет? Скажите, Паскаль, не находите ли вы, что Фирмен… Ах!.. Нет!.. Нет!.. Повторяю вам, я словно в каком-то бреду. Я уверена, что нам ничего не угрожает!.. А между тем отчего мне так страшно… отчего? О!.. Спустите занавески у постели, прошу вас! Мне кажется, он умер!.. Умер!..

Баронесса вдруг вскочила со своего места и, снова отдернув занавески, которые Паскаль успел уже спустить, схватила руки своего мужа, припала к его груди.

Руки барона де Ферье были влажными… дыхание тихим, ровным.

Словно устыдясь своей мысли, Анаиса вернулась к Паскалю, столь же удивленному, сколь и опечаленному такой ужасной сценой.

Он вновь хотел было спросить молодую женщину, но та жестом остановила его.

– Ни слова, – произнесла Анаиса, уже более спокойно. – У меня нервы расстроились, ничего более. Вероятно, сказывается эта тяжелая и мрачная погода, мой друг. Но теперь это прошло… совершенно прошло!.. Не будем больше говорить об этом!

* * *

Забывая ее просьбы, Паскаль несколько раз в течение вечера принимался расспрашивать Анаису, стараясь вырвать у нее тайну столь необычного волнения. Но все его старания были напрасны. Впрочем, баронесса сказала правду: она и сама себе не отдавала отчета в своем чувстве. Вечер прошел довольно тяжело для обоих. Около восьми часов барон проснулся. Согласно его желанию баронесса и Паскаль обедали у его постели. Он поговорил с ними несколько минут, довольно весело; но, выпив еще чашку лимонаду, снова заснул…

В десять часов Паскаль простился с баронессой.

– Вы только на меня не сердитесь, – сказала она ему.

– Сердиться на вас! Нет! Меня только огорчает, что вы мне не доверяете.

– К чему же я буду мучить вас моими бреднями! Завтра… утром, я расскажу вам все…