Здесь он вспомнил анекдот про то, как два немецких шпиона, заброшенные в Лондон во время второй мировой войны, погорели в первом же пабе. Когда они зашли в паб, полный британских солдат в увольнении, и заказали мартини, бармен уточнил: драй? 28Один из немцев удивился: варум драй? Цвай! 29Забавный анекдот, но точно иллюстрирует этот удивительный момент переключения сознания. А ведь наверняка не один год учили английский перед отправкой!

Через пятнадцать минут к баркасу подошел и пришвартовался небольшой белый катер без опознавательных знаков под греческим флагом.

Алекс пристально оглядел катер и его экипаж: до красавицы яхты Виктора Манна ему было далеко, но, скорее всего, в скорости ей он не уступит!

Экипаж состоял из пяти человек; у троих подозрительно оттопыривались пиджаки. Двое на вид были безоружны. Они ловко перескочили на борт «Афины» и начали перегрузку амфор на свой безымянный катер. Им помогали водолаз и его помощник-юнга. Командовал процессом Феодоракис.

Джеймс Бэрроу демонстративно даже не повернул головы. Лили старалась всячески отвлечь его от дурных мыслей, весело и заливисто хохоча. Капитан Василиос мрачно наблюдал за происходящим с верхней палубы из ходовой рубки. Ему все это по-прежнему не нравилось. Он протянул руку к полке справа, где накрытая курткой лежала его «Большая Берта» и погладил холодный металл ствола.

Погрузка была завершена менее чем за полчаса, и матросы катера так же ловко вернулись на него.

Катерина Делапорта, не прощаясь, двинулась за ними.

За ней потянулся было и Феодоракис. Но на полпути она повернулась к нему вполоборота и сказала что-то резкое; что именно – Алекс не смог разобрать с кормы, откуда он наблюдал за этой парочкой. Но было видно, как смотритель музея заледенел лицом и вскинул руку в протестующем жесте. Его спутница взглянула на него с презрением.

Это надо уметь смотреть на человека с презрением – снизу вверх, подумал Алекс.

Затем она что-то не менее обидное бросила смотрителю, не разжимая узких губ. Тот снова замотал головой и попытался что-то объяснить, но теперь она вскинула к его губам ладонь – он обмяк и замолчал.

Почувствовав взгляд Смолева, она взглянула в его сторону, победно улыбнулась и быстро перешла по трапу на безымянный катер. Матросы, протянув руки, помогли ей перейти по трапу, быстро убрали трап, отдали швартовы, и катер, медленно отойдя от «Афины», развернулся и, стремительно набирая скорость, помчался в сторону Пароса.

Панайотис Феодоракис потерянно стоял у борта, глядя вслед уходящему катеру, безвольно и растерянно опустив руки.