* * *

Она бросилась бежать. На самом деле она и не переставала бежать с тех пор, как зазвонил телефон в Кульякане. Это было бегство сломя голову, наугад, оно заводило ее в самые непредвиденные места и сводило с самыми неожиданными людьми. Едва закрыв за собой заднюю дверь книжного магазина – все ее тело сжалось и напряглось в ожидании пули, – она ринулась по улице Панадерос, не обращая внимания на удивленные взгляды, пробежала мимо рынка – еще одно напоминание о том, первом бегстве – и, только после этого перейдя на быстрый шаг, добралась до улицы Нуэва. Сердце работало со скоростью шесть тысяч восемьсот оборотов в минуту, будто внутри находился мотор «Фантома». Такатакатак. Такатакатак. Время от времени Тереса оглядывалась, надеясь, что киллеры все еще ждут ее в книжном магазине. Она пошла медленнее только после того, как чуть не поскользнулась на мокром асфальте. Спокойно, не дергайся. Только этого тебе не хватало, сказала она себе. Давай-ка, успокойся. Не трусь и думай как следует. Не о том, что делают здесь эти типы, а о том, как от них избавиться. Как спастись. О том, как и почему они здесь оказались, у тебя будет время подумать позже, если останешься в живых.

Обратиться в полицию – невозможно. Как и вернуться к джипу «чероки» с кожаными сиденьями (ох уж это извечное пристрастие уроженцев Синалоа к вездеходам), оставленному на подземной стоянке на площади Марина. Думай, снова приказала она себе. Думай, иначе можешь умереть через несколько минут. Тереса потерянно, беззащитно огляделась вокруг. Она стояла на площади Конститусьон, в нескольких шагах от отеля «Лариос». Время от времени они с Пати, когда ездили за покупками, заходили выпить в бар на первом этаже – приятное место, откуда можно было видеть, а сейчас наблюдать, большую часть улицы. Конечно же, отель. О господи. Она нырнула в портал и, поднимаясь по лестнице, достала из сумочки телефон. Бип-бип-бип. Помочь ей решить эту проблему мог только Олег Языков.

* * *

В ту ночь Тереса толком не спала. Временами она погружалась в зыбкий, неровный сон, потом, вздрогнув, просыпалась в ужасе, и не раз ей слышалось, будто кто-то стонет в темноте, а тревожно прислушавшись, она отдавала себе отчет, что стонет она сама. В голове у нее мешалось прошлое и настоящее: улыбка Кота Фьерроса, жжение между ног, грохот кольта «дабл-игл», бегство почти нагишом по кустам, безжалостно царапающим ей ноги. Словно это произошло только вчера, только что. Как минимум трижды она слышала стук одного из телохранителей Языкова в дверь спальни. С вами все с порядке, сеньора? Вам нужно что-нибудь? Незадолго до рассвета она оделась и вышла в гостиную. Один телохранитель дремал на диване, второй при ее появлении оторвался от журнала и медленно встал. Чашечку кофе, сеньора? Может, что-нибудь выпить? Тереса покачала головой и села у окна, выходившего на Эстепонский порт. Эту квартиру ей предоставил Языков. Оставайся тут сколько хочешь, сказал он. И не вздумай возвращаться домой, пока все не утрясется. Оба телохранителя были средних лет, плотного телосложения, спокойные. Один говорил по-испански с русским акцентом, другой – без какого бы то ни было акцента, потому что никогда не раскрывал рта. Оба какие-то безликие, глазу не за что зацепиться. Языков называл их просто – «солдаты». Молчаливые люди с медленными движениями и профессионально-цепким взглядом, изучающим все вокруг. Они от нее не отходили после того, как появились в баре отеля, не привлекая к себе внимания – у одного на плече была спортивная сумка, – и проводили ее (а тот из них, который разговаривал, тихо и очень вежливо попросил Тересу описать внешность киллеров) к ожидавшему у дверей «мерседесу» с тонированными стеклами. Сейчас спортивная сумка, открытая, стояла на столике, и внутри мягко поблескивала вороненая сталь пистолета-пулемета «скорпион».