–
Фалько огляделся. Каким-то чудом вокруг никого не оказалось. Ни здесь, ни наверху. Ни одного неудобного свидетеля. Паук хлопал себя по плечам, стряхивая дождевую воду.
– Как мы с тобой кувыркнулись-то… Акробатический этюд… – сказал он.
– Ох, и не говори.
Фалько потер поясницу и кисть, глядя на неподвижное тело у своих ног.
– Здоров бегать, сволочь… – он наклонился и обшарил его.
– Да тут забегаешь…
Фалько выпрямился, держа в руках бумажник. Красный оказался безоружен – в карманах у него был только перочинный ножичек. Его Фалько выбросил, а бумажник сунул к себе в карман.
– Хорошо еще, без ствола… Мы с тобой могли бы по лишней дырке схлопотать.
Паук язвительно рассмеялся сквозь зубы:
– Расскажу в Саламанке – все лопнут со смеху… Любимчик и баловень адмирала, неустрашимый шпион – плюх наземь! А этот сукин сын хрясь его зонтиком, а потом скок через него, как через колоду, и – деру… Незабываемая картина, ей-богу! Редкое зрелище! Спешите видеть! Помирать буду – не забуду этот танжерский цирк.
– Заткнись, а?
Втроем они подняли бесчувственное тело и перевалили на телегу. Фалько сел рядом с Кассемом, который отвязал мула и разобрал вожжи.
– Куда повезешь? – спросил Фалько.
– Твой спокойна будь, – ответил мавр. – Тут близко.
– Ты молодец, – повторил Фалько, оделяя его еще одной сигаретой. – Если бы не ты, упустили бы.
Он дал ему прикурить и в свете пламени увидел, что тот снова улыбается.
– Твоя спокойна будь… Знаю куда… Коммунисты – плохо… Франко прав: убить всех красных… В бога не верят.