Коди изысканно поклонился. Мэри пришла в восторг от его манер; она почувствовала, что заинтересовала молодого человека. Джесон тоже заметил это, и его лицо выразило неудовольствие. А Мэри точно нарочно перестала обращать внимание на жениха. Коди около получаса занимал ее своими интересными разговорами, рассказывая ей о Западе, индейцах, охоте на бизонов и быстроте пони. Он сообщил, что ему однажды пришлось без отдыха проскакать около 300 миль в двадцать четыре часа, причем он загнал двадцать лошадей. Особенно интересен был рассказ об охоте на бизонов, о движении стад этих громадных животных, которые своим бегом сотрясают равнины.

— Индейцы панически боятся лишиться бизонов; по-этому-то они так враждебно и настроены к железной дороге. Они прекрасно понимают, что железная дорога открывает страну для белых и что повсюду вырастут города и селения. Для индейцев бизон — сама жизнь, мисс Марш. Я веду с индейцами борьбу с детских лет. У меня среди краснокожих есть и друзья и враги, и я прекрасно понимаю и ту и другую сторону. Они слепо верят в силу боевого оружия и только наиболее умные и дальновидные из них понимают, что сопротивление бесполезно. Я полагаю, что они будут вести борьбу до тех пор, пока не окажутся окончательно истреблены или загнаны в недоступные места.

— Но ведь это же трагедия! — воскликнула Мэри.

В разговоре с Маршем генерал Кеземент высказал большое недовольство проходимцами и бездельниками, которые, как хищные птицы, отовсюду слетались на постройку.

— Это непоправимо! — с раздражением говорил генерал. — Но я все-таки усмирю их. Мы уже приобрели нечто вроде работного дома в Северном Платте. На прошлой неделе Додж прислал мне распоряжение выкурить эту публику из города. Он слышал много историй об убийствах и грабежах, которые совершаются здесь направо и налево. Недавно ночью мои ребята окружили шайку мошенников и выловили из нее самых заядлых. Бил Хиккок на всякий случай обзавелся револьвером.

Мэри слышала, что дикий Запад очень отличается от более или менее культурного и оседлого Востока. Она очень удивилась, почему железнодорожная администрация терпит эти города, растущие на пути, как грибы, и развращающие народ. Но вскоре узнала правду: тяжелая работа вызывала и необходимую реакцию. Люди так усиленно работали, что требовали в конце концов и грубых увеселений. Они жаждали возбуждения, которое давали им эти временные города в виде виски, танцев, азартных игр и публичных женщин. Их потребность невозможно было удовлетворить одной кашей. Они не смогли бы выполнить такую сверхчеловеческую работу, если бы у них не было ночных развлечений. Такие умные люди, как Кеземент, прекрасно понимали это, но старались всеми силами бороться с грабителями, убийцами и бандитами и вообще держать мошенников и авантюристов всех мастей на привязи.